Путешествие рок-дилетанта

Борзыкин. Вера, естественно, присутствует. Иначе вообще ничего бы не делалось. Воплощение в песнях еще не найдено. Не хочется хвататься за первое попавшееся, за самые распространенные атрибуты, как некоторые.

РД. Теперь давай поговорим о музыке и текстах ТЕЛЕВИЗОРА более конкретно. Как ты сейчас чувствуешь себя с твоими остросоциальными песнями, когда их исполнение перестало быть героизмом?

Борзыкин. Меня радует, что люди начинают открывать в этих песнях глубинные пласты. И вдруг песни оказываются не такими лобовыми, как о них принято было думать.

РД. Ты и дальше не собираешься отказываться от социальной тематики?

Борзыкин. У меня всегда была настроенность на собственную боль. Уловить первые импульсы, сесть и написать. Как только начинаешь обдумывать, писать уже не хочется, появляется натужность. За последние два года упорной травли со стороны критики, в том числе и с вашей стороны, по поводу отсутствия музыкальности, неглубокого подхода…

РД. Миша, побойся Бога! Разве то, что я о тебе писал, хоть в какой-то степени напоминает травлю?

Борзыкин. …по идее у меня должно было сложиться отвращение ко всему социальному. Но я с радостью убедился, что этого не происходит. Появились, конечно, новые какие-то пласты, романтические, но одно другому не противоречит…

РД. На концерте памяти Саши Башлачева я услышал что-то новое…

Борзыкин. Там были две новые песни — «Отчуждение» и «Не Плачь». В припеве, кстати, там по поводу любви: «Видишь грозные стены — это тоже любовь. Войди, дитя, это твой новый храм…» Я думаю, что моя любовь принимает выстраданные мною формы, которые я действительно для себя открыл.

РД. Как ты относишься к проблеме популярности?

Борзыкин. Чаще всего меня устраивает, что мы не первые, но и не последние. Быть первым — это быть всем приятным, это значит играть такую музыку, которая задевает струнки у всех. Бывают, конечно, случаи, когда это действительно гениальность. Но чаще рассчитывают, на какие нервные участки давить. Масса критериев музыкальных, по которым можно понравиться сразу. ЛАСКОВЫЙ МАЙ, скажем. Четко просчитанное давление на сентиментальную жилку обывателя, самого распространенного у нас в стране слушателя. Это можно послушать за стаканом, взять гитару и сразу сыграть и спеть…

РД. Знаешь, в моих критериях оценки музыки всегда было немаловажным, могу ли я, хотя бы внутренним слухом, воспроизвести мелодию. Честно скажу, с песнями ТЕЛЕВИЗОРА это не получалось.

Борзыкин. Я надеюсь. Мы над этим специально работали.

РД. А вот песни Цоя, такие простые на первый взгляд…

Борзыкин. Поэтому Цой и популярен. В этом весь секрет. И подбираются эти песни за считанные минуты. И не видно в них ни боли, ни какого-то реального труда. Существует ряд песен, про которые я могу сказать так: я сяду и напишу таких сотню в день! Вот просто сяду и напишу. Потому что это не мелодика, это изъезжено вдоль и поперек….

РД. Насчет Цоя не могу согласиться. Несмотря на кажущуюся простоту, он, на мой взгляд, очень самобытен и глубок — и в музыке, и в стихах.

Борзыкин. Я так скажу — у него есть ритмика, несколько ритмических ходов. А мелодики у КИНО все-таки нет… Я не встречал ни одного музыканта, который бы сказал: «Я люблю КИНО». А как только какой-нибудь тусовщик или человек со стороны, то ему нравится…

РД. Вот и мне нравится. Я, наверное, тусовщик.

Борзыкин. А любой музыкант сразу понимает, что это два аккорда. И то же самое с текстом — это же холява!

РД. Мне очень нравится, что ТЕЛЕВИЗОР всегда работает классно и холявы у вас не бывает.

Борзыкин. Кстати, хочу еще похвастаться. Нас порадовало на зарубежных гастролях то, что была серьезно замечена именно музыкальная сторона наших песен. Именно в Голландии. Оригинальность аранжировок, оригинальность звука и мелодий. Было очень много статей по этому поводу. Текста ведь люди не понимали! А здесь нам пытались доказать некоторые, что, дескать, «нету музыки, музыки-то нету». А мы всегда знали, что она есть. И слава Богу, это подтвердилось!

ВИКТОР ЦОЙ

В. Цой (1962–1990 гг.) — лидер, вокалист, автор текстов и музыки ленинградской группы КИНО.

Группа КИНО организовалась осенью 1981 г. и поначалу называлась ГАРИН И ГИПЕРБОЛОИДЫ. В ее первом составе кроме В. Цоя играли гитарист А. Рыбин и барабанщик О. Валинский. Вскоре барабанщик отпал, и группа, сменив название на КИНО, начала работать как акустический гитарный дуэт.

Песни Цоя привлекли внимание Б. Гребенщикова, который стал продюсером первого альбома КИНО — «45» — и помог с дебютом на сцене Ленинградского рок-клуба. В 1983 г. Рыбина заменил гитарист Ю. Каспарян, чуть позже пришел барабанщик Г. («Густав») Гурьянов. С басистом А. Титовым из АКВАРИУМА группа выступила на II Ленинградском фестивале и стала лауреатом. Через год этот успех повторился. В ноябре 1985 г. вместо А. Титова был приглашен бас-гитарист И. Тихомиров из ДЖУНГЛЕЙ. Эпизодически появлялись в составе гитаристы Ю. Лебедев, Д. Анашкин, клавишник Д. Павлов. В 1986 г. в КИНО вошел С. («Африка») Бугаев, играющий на барабанах.