Путешествие с дикими гусями (СИ)

- Конечно, брелоком лицо распороть – это гораздо гуманнее, чем честный поединок в перчатках, - кивнул студент.

Блин, он же ездил в Грибсков, как я забыл! Слили меня там, сволочи!

- А насилие над мешком с песком тоже претит твоим пацифистским чувствам?

- Над мешком – моим пацанским чувствам в принципе не претит, - я сыто рыгнул, едва успев прикрыть рот ладошкой. – Но...

- Ну вот, решено. Завтра пойдем в зал. Кстати, чуть не забыл! У меня тут кое-что для тебя есть.

Нет, неужели снова подарок?!

Но Ник, покопавшись в карманах, вытащил на свет какую-то бумажку и протянул мне.

- Что это? – я удивленно развернул листочек.

«Ася Крылова» значилось там аккуратным почерком, а потом шло что-то вроде интернет-адреса.

- Я нашел Асю, - глаза Ника радостно блестели и уголки рта подергивались, будто он с трудом сдерживал улыбку. – Знаю, ты не хотел но... Я полазил по соцсетям и вот – наткнулся на ее профиль. Подумал, вдруг ты передумаешь.

- А ты уверен, что это та самая Ася? – я неловко вертел бумажку в пальцах. Хотелось сунуть ее обратно Нику, но руки не поворачивались.

- Уверен, - Ник не выдержал, и спущенная на свободу улыбка расползлась до ушей. – Там ее фото. Очень похоже на твой рисунок.

Вот так. Все просто. Нормальная жизнь. Профиль в ВК. Друзья и лайки. А тут вдруг я... со своими тараканами.

- Забери, - я протянул листок Нику. Он мелко дрожал, и я уронил его на стол. – Мне это не нужно.

- Может, сейчас и не нужно, - согласился студент. – А позже вдруг понадобится? Оставь себе, - он легонько подтолкнул злосчастную бумажку через стол и, как ни в чем не бывало, подлил колы в мой стакан. Поднял свой и чокнулся о запотевший край:

- С днем рождения!

Ночевала тучка золотая...

Мне удалось убедить Ника, что я смогу спать на диване, не вскакивая посреди ночи и не кидаясь на кухню за ножом. Еще бы! Ножик-то лежал у меня под подушкой. Тот самый, скаутский. Только его хозяин, конечно, ничего об этом не знал.

«Это просто талисман, - говорил я самому себе. – Вроде ловца снов. Придает уверенности в себе и отгоняет кошмары». Спать я завалился не поздно, уж больно вымотался за день. Ник, чтобы не мешать, уперся с ноутом к себе в комнату. Это тоже очень меня устраивало. Не будет соблазна потихоньку залезть в комп и зайти на Асину страничку. Просто чтобы проверить, как она там. А как она? Наверняка, все ништяк. Она же такая... классная. Наверняка, куча друзей. Вечеринки. Может, даже парень у нее появился. Не такой, как этот обсос Торбен. Нормальный. Надежный, спортивный, верный. Чтоб защитил, если что. И заботился. И руки не распускал.

Я все ворочался, а заснуть никак не мог. Под закрытыми веками мелькали события прошедшего дня. Такого насыщенного, будто целую жизнь прожил. И в начале ее был сплошной отстой, а под конец – кайф и нирвана. После пиццерии Ник затащил меня на каток. Я его заметил, еще когда мы от парковки шли. Прямо на центральной площади с памятником. Мужик какой-то на лошади сидит – а вокруг лед, ровненький, только горки на нем залиты кое-где, специально, чтобы штуки всякие делать можно было. И музыка, и ребята на хоккейных коньках, а девчонки – на фигурных.

Но я не думал тогда, что это ко мне каким-то боком относится. Казалось, вылезти туда будет так же дико, как взять вилку в левую руку, а в правую нож, и жрать сладкую селедку. А вот Ника пробило на другие мысли. Когда мы обратно мимо катка шли, он просто пихнул меня локтем в бок, будто сам был пацаном:

- Покатаемся?

И напрасно я мямлил, что уже давно не выходил на лед, что, скорее всего, все забыл, и буду только народ смешить. Что это наверное дорого, и что коньков у нас нет. Он взял две пары на прокат, помог мне справиться с непривычными застежками. И вот мы уже на катке.

Вернулось все как-то сразу. Центр тяжести нашелся сам собой. Ноги вспомнили, как скользить. Да, конечно, синие колодки из проката – не то, что привычные хоккейники. Но и на них при желании можно показать класс. Особенно, когда рядом одни ковыляющие, держась за ручки, чайники, а под ногами – выровнянный машиной, идеальный лед, без снега, без рытвин и выбитых лезвиями канавок. Тут же, блин, с закрытыми глазами ездить можно, и не навернешься. Не то, что на школьном дворе. Да даже на пруде! Там то палки, то мусор всякий в лед вмерзал...

Вот так оно и случилось: вспомнило тело, и башка за ним. Раньше я не разрешал себе особо думать о том, что было до. Ну, до Яна, до всего. Потому что как подумаешь о прошлом, о друзьях, о доме – так хоть волком вой. Без этого всего выживать казалось гораздо проще. А теперь оно вдруг нахлынуло разом, будто кран прорвало, и я затыкать не стал. Нет надобности уже. Я же вроде как должен снова стараться стать нормальным. А у нормальных людей есть прошлое. Есть первые коньки, которые подарил сосед, потому что его сыну они стали давно малы. И первая клюшка.