Путешествие с дикими гусями (СИ)

У меня внутри все похолодело. Завязалось в тугой узел из кишок и ужаса. А перед глазами, как слайды, - картинки с той первой ночи в гостинице. Черный силуэт на фоне окна. Светофор. Нарцисс.

- А что, если я не хочу? – тихо проговорил я. И добавил, пряча глаза. – Играть.

- А кто тебя спрашивает? – фыркнул Ян.

Вопрос был риторический.

Наказание. Дания

Я сидел в продавленном кресле, кожу которого кто-то расколупал на подлокотнике, и ждал. Чего ждал, не знаю. Рядом подпирал стену один из привезших меня копов, второй куда-то смылся. Со мной определенно что-то должно было произойти в одном из кабинетов, одинаковые коричневые двери которых торчали в стене напротив. Но, наверное, под конец года там все были слишком заняты – отчетами, докладами, статистикой по серийным маньякам, и до меня очередь все не доходила.

Мне тем временем все плохело и плохело. Я украдкой утирал сопли рукавом, пока коп наконец не сжалился надо мной и не пожертвовал пачку бумажных носовых платков. Хватило их минуты на две. Меня снова трясло от холода, хоть я и не снимал куртку. Грудь будто бетонной плитой придавило – с трудом давался каждый вздох. На исцарапанном столике рядом лежали какие-то газеты, но я даже не пытался отвлечься на них – строчки и картинки все равно расплывались, сливаясь в неразрешимый ребус.

Наконец по линолеуму зашуршали шаги, и к нам подошла пожилая очкастая тетка в огромном желтом шарфе. Тетка дежурно улыбнулась и затрындела чего-то, обращаясь то ко мне, то к полицейскому. Ее трубный голос больно отдавался в ушах. Я хлюпал носом и тупо моргал, жмурясь на свет и шарф. Коп чего-то объяснил, а потом постучал в кабинет прямо напротив моего стула. Все уставились на меня, и пришлось кое-как поднять задницу и прошаркать в открытую дверь.

За ней оказалась еще одна тетка – маленькая и сухонькая, с невзрачным личиком под цвет серых стен и нумерованных папок на полках.Все расселись вокруг стола, под меня тоже подсунули стул. Я оказался в центре внимания. Все от меня чего-то хотели. А мне больше всего хотелось лечь прямо на пол и поспать. И не ждать, когда кончится эта комедия, и за мной наконец придет Ян. Как никак, по документам он все еще мой отец.

И тут меня осенило: блин, копы ведь не знают моего имени. Вообще ничего обо мне не знают. С момента ареста я не издал ни звука, если не считать чихов. Не специально, просто было мне слишком хреново, а каждый лишний звук требовал воздуха, которого и так критически не хватало. Может, если продолжу молчать, они вообще решат, что я немой? Немой датчанин – на морде-то у меня происхождение не написано. Ага, только очень тупой. Вот чего они передо мной этим пакетиком трясут? В прозрачном пластике содержимое моих карманов – очень скудное. Пятьдесят копеек сдачи из Макдака. Пачка презервативов «экстра стронг», начатая. Конфетный фантик. Огрызок карандаша. Все мое богатство.

Я решил абстрагироваться – так проще изображать идиота. Уставился на прикнопленный за спиной серой тетки плакат-репродукцию. Никогда раньше не видел этой картины. Какому умнику пришло в башку вписать ее в такой интерьер?

Бородатый мужик в короне и мантии – король? – стоит и гладит худосочную типа собаку. У псины вислые уши и длинная белая шерсть, она аж прогибается вся под ладонью от удовольствия и умильно заглядывает в глаза. А на драконьей морде улыбка Джоконды. Заговорческая такая улыбка. Типа мы-то с тобой, дорогой хозяин, знаем, что никакая я не собака. И на тебе корона сидит косо. И что ты вообще делаешь в этом кривом, неровно мощеном переулке, где свет остался далеко позади?

Серая тетка совала мне через стол какие-то бумажки и ручку – чего-то там подписывать. Естественно, на датском. Я даже пальцем не пошевельнул. Тебе надо, ты, блин, и подписывай. Тогда они на меня втроем накинулись, та, в желтом шарфе, чуть не удушилась им от волнения. У серой на щеках проступил румянец – значит, еще не все потеряно, остались какие-то эмоции, не вписывающиеся в штрих-код. А я медитирую, я на самом деле дракон и только прикидываюсь белой собакой.

В итоге, все от меня устали, тетки даже запыхались от словесной истерики. Коп забрал со стола пакет, какой-то листочек, сдернул меня со стула и повел через этажи. Дальше все было, как в кино: фотка с номером, отпечатки пальцев... Жаль, мне снимок не показали – наверное я там напоминал Ганнибала Лектора в юности. После первых трех убийств.

Потом меня снова таскали по коридорам, пока я не оказался в новом здании, где окна загораживали толстые решетки. Чудно! Все, как и обещал Ян. Сейчас меня запрут с местными отморозками. И будут там держать, пока я сам не взмолюсь, чтобы «папочка» поскорее меня забрал.