Путешествие с трупом

Через несколько минут в обеденном зале гостиницы я нахожу целый штаб. Мой вчерашний лейтенант, полковник и офицер немецкой жандармерии потягивают из большой бутылки «Трамье».

Заметив меня, лейтенант встает.

– Вот Нико, который заметил убитого, – сообщает он полковнику.

У полковника седеющие волосы и маленькие усики. Он приветствует меня кивком.

– Очень запутанное дело, – говорит он.

– Правда? – переспрашиваю я.

– Да... Мы навестили Бунксов вместе с представителями немецкой полиции. Труп принадлежит сыну хозяина дома, Карлу.

– Вы поймали убийцу? Он пожимает плечами.

– Я офицер, а не легавый, – ворчит он. По слову «легавый» и тону, каким оно произнесено, сразу становится понятно, что представители данной профессии не пользуются его уважением. Он продолжает:

– По всей очевидности, это месть. Бунксы являются активными сторонниками франко-германского сближения... Карл Бункс был атташе германского посольства в Париже. Примерно две недели назад он исчез... Сегодня утром я разговаривал по телефону с Парижем. Очевидно, он приехал домой. Кто-то из местных жителей, не приемлющих сотрудничество между нашими странами, встретил его, узнал и свел счеты... Случаев такого рода масса... По заключению экспертизы, смерть этого парня действительно наступила около двух недель назад.

Я слушаю его объяснения с вниманием глухого, старающегося не пропустить ни одного движения губ собеседника.

– Наверное, семья потрясена, – шепчу я. Он опять пожимает плечами.

– Немцы всегда готовы к катастрофам, поэтому всегда нормально воспринимают, когда им на голову падает крыша.

Я с беспокойством смотрю на сопровождающего его жандарма. Полковник перехватывает мой взгляд и сообщает:

– Он не понимает по-французски. Мне хочется задать один вопрос, но я не решаюсь из боязни показаться слишком любопытным.

– Как так вышло, что никто не обнаружил его раньше? – все-таки спрашиваю я. – Странно, да?

Полковник как будто только и ждал эту фразу. Углы его губ кривятся в гримасе.

– Это даже очень странно... – шепчет он. Неожиданно повернувшись, он хватает меня за лацканы пиджака.

– Но еще более странно, месье... э-э... хм... Нико... то что вы смогли заметить его с дороги.

Мой чайник окутывает теплый туман.

– Как так? – бормочу я.

– Да, – повторяет офицер, – как? Как вы смогли его заметить с дороги, в то время как он лежал в сотне метров от нее и между ним и дорогой находится теннисный корт?

Я чувствую укол в мозгах. А еще лег с чувством выполненного долга! Кретин! Надо же было принять ограду теннисного корта за забор, идущий вдоль дороги.

Бесконечная минута полного молчания, в котором слышно, как булькает серое вещество каждого присутствующего.

– Забавно, – выговариваю я.

– Нет, – поправляет полковник, – странно, не более... Он наливает себе стаканчик белого, выпивает, ставит его и говорит:

– Хоть я и не полицейский, все же хочу раскрыть эту тайну. Человек, способный увидеть среди ночи труп, находящийся в ста метрах от него, за препятствием, должен обладать даром ясновидения, месье... э-э... Нико. Или иметь особые способности к нахождению трупов... В обоих случаях он вызывает к себе интерес.

Я понимаю, что попал в жуткий тупик. Придется раскрывать карты.

– Господин полковник, я могу поговорить с вами без свидетелей?

Он колеблется, но, мой настойчивый взгляд заставляет его решиться.

Я увожу его в глубь зала, в амбразуру окна. Здесь по крайней мере можно быть уверенным, что находишься вне досягаемости для любопытных глаз и ушей.

Я расстегиваю пиджак, разрываю в одном месте шов, который здесь специально сделан не очень крепким, достаю мой специальный жетон и показываю его полковнику.

Он широко раскрывает глаза и возвращает жетон мне.

– Вам следовало сказать мне это сразу.

– Моя миссия должна остаться в секрете, – говорю. – Я буду вам признателен, если вы немедленно забудете, кто я такой, и продолжите свое расследование так, словно этого инцидента не было. Вы будете так любезны, что представите меня Бунксам как свидетеля... Допустим, что я интересуюсь ими... Допустим также, что у меня кошачьи глаза и я способен разглядеть труп ночью с расстояния в сто метров. А лучше договоримся, что мое внимание привлек только запах тления. Он вызвал у меня предчувствие драмы, и я полюбопытствовал... Уверен, что вы отлично уладите это, господин полковник...

Он утвердительно кивает.

– Можете на меня положиться.

– Мы возвращаемся к столу.

Лейтенант кажется жутко обиженным, что его оставили в стороне и не пригласили на эту маленькую конференцию. Жандарм косится на бутылку и на свой пустой стакан.

– Месье... э... Нико дал мне удовлетворительное объяснение, – заявляет полковник. – Его поразил запах... Да, запах... Он... позволил себе перелезть через забор, чтобы посмотреть и... он... Короче, вопросов больше нет...

Он встает.

– Могу я просить вас сопровождать нас на место драмы, месье... э... Нико?

– Ну разумеется, полковник!

Я бешусь в душе. Этот лопух с его внезапной почтительностью может все испортить.

Глава 4

Когда вы входите в избушку Бунксов, возникает впечатление, что вы попали в мечеть или в буддистский храм.