Путешествие Шута по Старшим Арканам (Таро Кроули)

Вскоре жизнь снова вошла в обычное русло. Беременность жены протекала нормально, она постоянно наблюдалась у врача, и по некоторым признакам должен был родиться мальчик. Жена с большим рвением принялась вникать в работу нашего модного дома, что не очень понравилось моему дизайнеру. Он стал мне жаловаться на её «нелепые», как он выражался, советы, которые только мешают и отвлекают его от работы. Несколько раз я пытался намекнуть жене, чтобы она оставила его в покое, но, видя её неподдельную обиду, я оставил эти попытки. Моя жена всегда одевалась со вкусом, и я склонен был считать, что она что-нибудь да понимает в моде. Пару раз у них были стычки, в результате которых мой друг пригрозил уйти, если она не успокоится. На носу был очередной показ, и вся склока была сейчас вовсе ни к чему. Я был вынужден серьёзно поговорить с женой, чтобы она не вмешивалась и не мешала работе, иначе мы с ней поссоримся. Она выслушала меня и попыталась доказать мне, где наш дизайнер не прав, но я осадил её, сказав, что это всё-таки его работа, а не её. Она надулась и не разговаривала со мной пару дней. Нашему же модельеру я вынужден был увеличить зарплату за причинённый ему моральный ущерб. Коллекция, которую мы собирались представить, была весьма экстравагантной, и я беспокоился, что публика не сможет до конца оценить её. Я много вложил в неё, и провал был бы крайне нежелателен. В день показа я очень волновался. Публика приняла нашу коллекцию сдержанно, настороженно отнесясь к революционным идеям моего партнёра. Я заметил торжествующую усмешку на лице жены, и мне стало крайне неприятно. Тем не менее, когда все разошлись, один человек подошёл ко мне и предложил купить всю коллекцию сразу, правда, за весьма небольшую сумму. Эта сумма не окупала и половины затрат, но я испугался, что если я откажусь, то нам и вовсе не удастся продать ничего, и согласился. Из-за этого впоследствии разразился скандал. Наш дизайнер, очевидно вообразивший себя великим и неподражаемым, буквально рвал на себе волосы, стеная, что я наделал. Он уверял, что мы бы продали спустя немного времени всё это втрое, вчетверо больше, надо было только немного подождать, когда у публики пройдёт шок. Он опять заявил, что не видит смысла работать на меня, так как я в него не верю. У меня не было ни времени, ни желания искать другого работника, и к тому же я действительно верил в него, поэтому я попросил его не торопиться с решением. Вся перепалка закончилась очередным повышением его жалованья. Это становилось системой и ужасно мне не нравилось, но я не видел иного выхода. Я знал, что конкуренты пытались заключить с ним сделку, пытаясь переманить его, но он отказался, и за это я его уважал. Естественно, мне не нравилась зависимость от капризов одного человека, пусть и очень талантливого, но… Это вечное но… Чтобы работа шла успешно, я должен был найти как минимум ещё одного такого же талантливого дизайнера и уговорить его работать на меня. Но, как известно, талант на дороге не валяется, и это было делом не одного дня. Я был не против притока свежей крови в вены нашего бизнеса, но тут следовало соблюдать осторожность. Одновременно с этими интрижками, на шоколадной фабрике назревали проблемы посерьёзнее. Владелец второй части акций требовал уступить ему контрольный пакет, в противном случае угрожая мне разорением. Он требовал немедленной отдачи долга, прекрасно зная, что я не смогу его быстро отдать. Тогда он требовал передать ему контрольный пакет, а значит, и полный контроль над фабрикой. Я не знал, что делать. Жену в её положении я не хотел волновать, но всё же мне пришлось признаться. Она подумала, и посоветовала продать наш модный бизнес, чтобы расплатиться с долгами и вернуть фабрику. Я был поражён. Неужели месть так затмила ей разум, что она решилась сказать мне такое! Об этом я не хотел слышать. Со слезами на глазах она убеждала меня, что из своего упрямства я пущу нас по миру, в том числе и малыша. Фабрика – это стабильность, а что нам с этого модного дома? Мы зависим от прихотей одного человека, наш бизнес держится только на нём, и эта позорная зависимость её пугает. Неужели мне мало провала на последнем показе?! Но даже эти слова не убедили меня. Мир богемы стал для меня именно той отдушиной, где я мог расслабиться и отдохнуть душой. Нужно было искать иной вариант решения проблемы, но времени, к сожалению, было мало. Тогда я решил взять новый заём, чтобы расплатиться с кредитором. Это было не самое лучшее решение, но другого я в тот момент не видел. Я просто хотел выиграть немного времени, чтобы подумать и выработать линию защиты. Передышка была для меня жизненно необходима, и я сделал то, что считал единственно возможным. То, что я загоняю себя в новую кабалу, да ещё на весьма невыгодных условиях, меня в тот момент не пугало. Время, вот единственное, чего я тогда хотел. Мой кредитор, получив долг, оставил меня в покое, но я полагал, что ненадолго. Если он замыслил отобрать у меня фабрику, то будет пытаться делать это снова и снова. Что ж, я готов к борьбе. Я не стал ничего рассказывать жене, упомянув только, что решил проблему. Приближалось время родов, и лишние волнения были ей ни к чему. Но было ещё одно но… В нём я боялся признаться даже себе. Должен был родиться мальчик, и, не зная ничего о его отце, я вдруг стал переживать за его наследственность. Это делало меня скованным в отношениях к жене, внося в них некую холодность. У нас начались стычки, в которых я еле сдерживал себя, чтобы не ударить её. Я гнал от себя крамольные мысли, но они упорно возвращались. Я не мог ничего сказать жене, доверив это только своей книжке: « ДЬЯВОЛ терзает меня денно и нощно. Он проник всюду, нашёптывая мне ужасные вещи. Я не хочу слушать его, но он хитёр. Я связан по рукам и ногам, я задыхаюсь, а Он веселится. Все эти интриги, интрижки, скандалы приятны и забавляют его. Он словно дёргает меня за ниточки, как послушную куклу в театре, а я не могу сопротивляться. Что ж, пока Ты победил, но что будет потом? Ты уверен, что знаешь, чего добиваешься? Тебе не сломить меня, и ты это чувствуешь, но от этого твои уколы не становятся менее болезненными. Но я не страшусь ничего, я даже готов полюбить Тебя, хотя ты вряд ли это заслуживаешь».