Путешествие Тимофея Авоськина за пределы Солнечной системы

— В чем дело? Почему шум? — рявкнул он так, что соседние скалы отозвались эхом и с ближайшего горного склона сорвалось несколько камней. — Я же предупреждал, чтобы не беспокоили по пустякам! Я кому говорил?

Солдатик на посту занервничал, вскочил с камня, поправил ремень, выпрямился и, взяв автомат на плечо, доложил:

— Капрал! Тут какая-то ерунда по дороге ползла, вроде огромной черепахи. Пугнул я ее. А она вон те ящики бросила и скрылась.

— Я тебе покажу ерунду! — прогромыхал капрал, размахивая кулачищем перед носом присмиревшего часового. — Совсем сдурели! В карцер захотелось. Какие еще черепахи? Какие ящики? Приснились они тебе, что ли?

— Да вон лежат на дороге, — слабо оправдывался солдат. — Сами смотрите…

Какое-то время длилось безмолвное созерцание ящиков, но вот капрал опомнился:

— Вы двое и робот, посмотрите, что там навалено, быстро!

Прошло еще несколько минут, пока свербиты и робот добрались до ящиков и вскрыли упаковки. Наконец один из свербских храбрецов радостно завопил:

— В ящиках спиртное. Бутылки с коньячными этикетками и вина!

— У! — дружно вырвалось у собравшихся вокруг часового охранников, и в следующую секунду все побежали к ящикам.

Григорий облегченно хмыкнул:

— На этот раз, кажется, обойдемся без душегубства. Молодец Степан, подкинул им то, что требовалось. Филимону можно трубить отбой. Через час, уверен, среди этих тореадоров не найдешь ни одного трезвого. И по дороге не только саворбу, а тысячному стаду быков можно пройти через пост незамеченным.

Так оно и оказалось.

Вскоре один из свербских удальцов под бодрящие возгласы приятелей сорвал зубами пробку с первой коньячной бутылки, принюхался к содержимому и, видимо, удовлетворенный качеством аромата, запрокинул голову, и в три приема ополовинил бутылку, крякнул, занюхал проглоченное кулаком, и, пробормотав что-то отдаленно напоминающее: «Эх, хорошо!», передал сосуд ближайшему соседу.

Вскоре каждый из свербитов, в том числе и часовой, прихватив по ящику, скрылись за дверью будки. Вслед за ними, аккуратно связав попарно оставшиеся четыре ящика и взвалив их на плечи, ушел в будку и военный робот. Воцарилась непродолжительная тишина.

Мы ожидали возвращения на пост кого-либо из охранников. Однако никто не выходил. А из будки послышалась хриплая разноголосица, удары чем-то тяжелым о что-то жесткое, и пьяные голоса затянули свербский национальный гимн.

На дороге опять возник саворб и спокойно прополз в сторону «Звездного орла», где Степана поджидал капитан.

Филимон скомандовал «возвращение», и мы, так и не сделав ни единого выстрела, направились к кораблю. Надо ли говорить, что во мне все пело. Первое боевое крещение прошло, можно сказать, успешно. Главное, никто не пострадал. А в этом, по-моему, и состоит глубинный смысл любой, успешно проведенной, боевой операции.

Глава 19

Военный совет состоялся в кают-компании. Наконец-то все мы собрались вместе в привычной обстановке родного звездолета и могли обсудить наше положение.

Капитан Прохор благодушествовал, опять у него на коленях восседал кот Василий, а за спиной стоял верный Филимон и подливал в бокал из большой бутылки вишневый сок.

Григорий вновь был причесан, подстрижен, вымыт, одет в форму космофлота и застегнут на все пуговицы. Он с вожделением поглядывал на многотомную «Историю населенных планет» Томаса Штриптерметера и постукивал по крышке столика пальцем, на котором сиял его излюбленный перстень с розовым камнем и надписью по ободку на неземном языке.

Мы слушали Степана.

— Я прекратил дальнейшее размножение саворбов, — объяснял он, — их уже около пяти миллионов, более чем достаточно. Два часа назад ввел им новую программу, а ключ-сигнал к выключению этой программы и введению иных программ исходного пакета известен только мне. Можно быть уверенным, что местные апологеты не скоро научатся управлять саворбами.

— Выходит, до твоей команды саворбы будут бесцельно ползать по склонам гор? — спросил капитан.

— Почему же бесцельно, действующая сейчас программа позволяет им накапливать и концентрировать в себе полезные элементы, металлы, а попутно саворбы синтезируют остро необходимые свербитам золотистые ящики с тонизирующими напитками. Так сказать, удовлетворяют насущные потребности свербских контингентов.

— Хорошо, с саворбами ясно, — сказал Григорий, перестав стучать пальцем по столу, — а что теперь делать нам?

— А что, есть разные мнения? — удивился Степан. — По-моему, как только роботы загрузят изготовленные саворбом контейнеры с деталями для воссоздания двух исходных киберов, надо удирать отсюда. Мы итак злоупотребляем свербским гостеприимством слишком длительный срок. Вспомните, громдыхмейстер злоупотреблений гостеприимством не одобряет. Корабль, насколько я понял, в рабочем состоянии и горючего до ближайших населенных планет нам хватит.

— Не в горючем дело, — отмахнулся капитан. — Пока тебя не было с нами, выяснилось, что свербиты как-то умудрились похитить ту женщину, с которой вы познакомились на Арис. Она еще предупредила нас об опасности, советовала не брать попутных грузов.