Путешествие в Агарту

Никто из путешественников, указанных в «Бревиарии», не утверждает однозначно, что побывал в Агарте. Экарт перед смертью пробормотал лишь, что «бывал в местах, говорил с высшими существами». Гурджиев, со свойственной ему страстью к путанице, сообщил нашему агенту, что «тайный город, или город тайной власти, находится там, куда стекается всякая мудрость. Там живут люди, которые сумели продвинуться дальше других, и боги, которые все еще терпят близость людей».

Фон Зеботтендорф исчез, хотя официально его местожительство зарегистрировано в Турции. Наше посольство сообщило за подписью фон Папена: «В его предполагаемом местопроживании никто не отвечает. Его считают странным, необщительным человеком, грубым и невежливым. Возможно, он остался жить в Мексике, поскольку перенимал там у индейцев племени тараумара мистический опыт, достигаемый с помощью наркотиков». Известно только, что он не оставил ни одного слова об Агарте, помимо совета, который дал Экарту, покидая его: «Никто не в силах найти Агарту. Агарта сама ведет того, кто ею избран».

Теперь мой черед. Я в одиночестве стою на пути паломников в город тайной власти. Пришло время бросить жребий. Я должен это осознать.

Так, в бездействии, прошла неделя. Беспокойство не перестает мучить меня. Мне горько чувствовать, как уходит впустую время в этом краю, где времени нет или же его не принимают в расчет.

Ближе к полудню я с помощью своего секстанта измеряю высоту солнца. Я произвожу операцию так тщательно, как это сделал бы моряк, знающий, что скоро потеряет все известные ему ориентиры. Хронометр надежно защищен кожаным чехлом. Я начищаю до блеска его бронзовую поверхность и, как зачарованный, смотрю на вращающуюся секундную стрелку. Неумолимый механизм сбрасывает никчемные мгновения в пустоту.

Вчера утром послышались взрывы петард и звуки рожков. Несколько очень юных монахов с лицами, раскрашенными как маски демонов и фей, вошли в главный внутренний двор праздничным шествием. К ним присоединился и кое-кто из пастухов-кочевников, живущих у дороги на Лопучуань. Все вместе они волнообразно раскачивали змея из цветной бумаги. Они празднуют начало года Деревянной Обезьяны, китайцы называют ее обезьяной Чиа.

У меня вошло в привычку каждый день подниматься на смотровую башню. Я беседую с монахом-астрологом, в то время как два послушника внимательно смотрят на равнину. Подозреваю, это монастырское послушание возникло в древние времена, когда область подвергалась нападениям грабителей.

Сегодня 24 февраля. На рассвете играли тонкие костяные трубы и звенели колокольчики. Отправлялся некий ритуал, так как один из Просветленных прошел сквозь пелену невидимого.

Процессия лам в желтых головных уборах направилась к отдельно стоящему зданию помочь умершему тибетскому ламе совершить освободительное путешествие. Они читают ему «Бардо тодол», Тибетскую книгу мертвых. [93]Один из них три дня подряд будет нашептывать эти молитвы на ухо покойнику.

Другие Просветленные, как объяснил мне астролог, не участвуют в погребении своего собрата. Ничто не может отвлечь их от взращивания собственной смерти, движения к состоянию Татхагата, безболезненному возвращению из видимого мира к великой невидимой матери, источнику всякой жизни. Мягкий переход от существования к истоку.

Три дня спустя я увидел со смотровой башни, как с холма Просветленных поднимается дым от костра, разведенного на особой площадке. Глядя в бинокль с мощными цейссовскими линзами, я сумел рассмотреть едва заметные очертания тела, лежащего на белом пламенеющем ложе. Тело становилось пламенем и возносилось в утреннее небо.

В первую неделю марта я всерьез принялся за работу над «альтернативным планом». Дни проходят, но я так и не получил ни знаков, ни вестей.

Я постарался более точно определить расположение сферического треугольника и возможные границы тайной области. По моим расчетам, от западной и восточной сторон треугольника меня отделяют 1 100 и 1 500 километров.

У меня не будет другого выхода, кроме как проделать четырехдневный путь назад по дороге на Лопучуань до того места, где я смогу нанять людей и снарядить собственный караван.

Оттуда мне пришлось бы пуститься в странствие по чащобам разных реальностей и символов, разбросанных моими предшественниками в их двусмысленных писаниях. Наверняка я буду вынужден договариваться с китайскими партизанами, которые практически захватили власть в Синьцзяне и на границе с Монголией.

Цзы Линь рассказал мне, что именно они снабжают многие тайные монастыри. Это было для меня неожиданностью: я не думал, что бойцов-коммунистов могут волновать подобные вещи. Цзы Линь пояснил, что их лидеры связаны с древними тайными обществами Японии и Китая, в особенности с ложей Хунт.

Я определил для себя дату, после которой прекращу ожидание.

10 МАРТА

С восходом солнца, когда уже стало совсем светло, меня разбудил гулкий звук рога, принадлежащего монаху-дозорному. Потом послышался пронзительный звон колоколов на смотровой башне.