Путешествие в будущее и обратно

Выделил я фразу, характеризующую мудрость авторов этого заявления. Тогда еще мало кто предвидел такое развитие событий. Где только сейчас эти люди, и почему они не получили поддержки в обществе?

В январе я получил приглашение на первую сессию Совета представителей СТК. На этот раз я не понес приглашение Матусевичу, а просто взял отпуск на необходимое время и улетел в Москву. В дальнейшем я участвовал почти во всех сессиях Совета представителей и во всех последующих съездах Союза.

Весной 1991 года состоялся 2-й съезд Союза. Он проходил в большом зале СЭВа и собрал представителей уже от полутора тысяч коллективов, но качественный его состав был еще более водянистым, делегатов от забастовочных рабочих комитетов почти не осталось.

Съезд проходил с большой помпой. В качестве гостей съезда выступал тогдашний премьер-министр Силаев и еще какие-то министры. По моему совету на съезд был приглашен Сергей Алексеев. В беседах со мной он соглашался, что Союз должен трансформироваться в политическое движение, бороться за власть и не рассчитывать на содействие любых властей, как горбачевских, так и ельцинских. На съезде Алексеев выступал ярко, но о желательном направлении деятельности Союза ничего конкретного не сказал.

Представители интеллигенции, как и представители левых групп, в работе съезда участие не принимали. И на последующих съездах — также. Разительное отличие от той же Польши!

Меня представили перед выступлением очень неуклюже, как «известного специалиста по вопросам самоуправления трудящихся» и сотрудника радио «Свобода».

Я говорил в своем выступлении о том, что Союз должен надеяться только на себя и «инженерно-рабочий класс» и должен трансформироваться в политическую партию. Я старался доказать делегатам, что никакие номенклатурные группы, стоящие за Горбачевым или Ельциным, ни за что не пойдут на передачу предприятий и учреждений в собственность и управление трудовых коллективов, ибо прекрасно понимают, что вслед за этим им придется расстаться и с властью. Говорил, что большое влияние на Ельцина оказывают элитарные круги так называемой демократической интеллигенции, которые, стремясь как можно глубже затоптать свое «красное» прошлое, слышать не хотят ни о каком кооперативном социализме и уговаривают Ельцина смелее идти к капитализму. «Вы не представляете, — говорил я, — до какой степени они пренебрежительно, а то и презрительно к вам, рабочим и инженерам, относятся!». А ведь именно они сегодня руководят средствами массовой информации и будут игнорировать ваше движение, если вы сами о себе не заявите.

Я предложил включить в резолюцию положение о необходимости перерегистрировать Союз в политическую партию или движение. Значительная часть делегатов приняла мое выступление очень горячо. В зале раздавались голоса с требованием поставить мое предложение на голосование. Но в конце съезда этого предложения вообще не оказалось в проекте резолюции. И никто в зале не запротестовал. Мне это было совершенно непонятно.

Но позднее ко мне подошли двое знакомых мне делегатов и сказали, что утром того дня иногородних делегатов собрали в гостинице, где они жили, и настоятельно посоветовали «не развешивать уши» при выступлениях Белоцерковского, не забывать, что он эмигрант и сотрудник радиостанции, руководимой и финансируемой ЦРУ. И на большинство делегатов это, видимо, повлияло. Их сознание, видимо, было отравлено советской пропагандой.

О том, как власти и КГБ боролись тогда с независимым рабочим движением, свидетельствует сенсационный документ, опубликованный Юрием Щекочихиным в «Литературной газете». Это доклад двух генералов КГБ, начальников двух отделов этого ведомства, на имя тогдашнего председателя Комитета Крючкова. В докладе генералы просили Крючкова представить к награждению людей из прилагаемого списка, которые были внедрены в число делегатов учредительного съезда по созданию независимого всесоюзного профсоюза с заданием сорвать его создание (тот съезд проходил несколько ранее съезда СТК) и с успехом выполнили поручение «с помощью различных спецопераций и привлечения к сотрудничеству членов руководящих органов съезда». Доклад этот, как сообщил Щекочихин, был доставлен в газету двумя офицерами КГБ, пожелавшими, естественно, остаться неназванными. Список агентов, представленных к награждению, был также передан ему офицерами КГБ и находится, писал Щекочихин, в надежном месте.

Если бы жив был Сахаров, он, думаю, принял бы участие в работе Союза трудовых коллективов, и с его-то авторитетом, может быть, нам удалось нейтрализовать и агентов КГБ, и их союзников. У меня для этого достаточного авторитета не было.