Путешествие в глубину моей памяти через тернии сна

– Ну как зачем? Никого нету, а у тебя волк – друг.

– Странные желания у тебя, мне бы хватило и болонки или кошечки, например.

Ничего не ответив на её замечание, он продолжал идти рядом, как вдруг стал серьёзным и спросил её:

– Таня, если у тебя тяжёлый портфель, я могу его понести до твоего дома.

– Нет, спасибо, он не тяжёлый – настороженно ответила она.

– А можно тебя пригласить в кинотеатр в воскресенье? Новый фильм вышел с участием Бельмондо.

– Спасибо, но я уже ходила на него с родителями, – отрезала она.

Здесь я отстал от них и пошёл рядом с Катей, которая всем рассказывала сюжет французского фильма. Под конец дороги они разошлись в разные стороны, и я облегченно вздохнул.

Потом я стал ходить под её окнами, сам не знаю почему, словно мне не хватало её на уроках. Воскресенье превратилось для меня в полный кошмар, я ждал понедельника. Дома, конечно, замечали перемены во мне, может быть и догадывались, скорее всего, что что-то происходит со мной, но виду не подавали. Пару раз отец пробовал пошутить на эту тему, но, поймав укоризненный взгляд матери, обрывался на полуслове. Дошло до того, что я залезал на крышу дома, стоящего напротив её окон, и по вечерам наблюдал за ней, подглядывая в окно её комнаты, в надежде увидеть что-нибудь интересное. Правда, она каждый раз задёргивала занавеску, прежде чем надеть ночную пижаму и лечь в постель, а вот что происходило в соседних квартирах, было далеко не для детских глаз и воображения. В тот день я лежал на спине и смотрел в чёрное небо, меня от неё отделяли всего лишь какие-то сто метров. Она сейчас тоже, наверное, как и я, лежит у себя в кровати и думает, наверное: об уроках, о новом платье, о немытой посуде в раковине – о чём угодно, но только не обо мне. Между вытяжными трубами на крыше сквозил тёплый майский ветерок, начало полнолуния, вокруг было так светло, что можно было видеть даже птиц на телевизионных антеннах на пять домов вперёд. Ветер, видимо, разогнал тучи на небе, и от этого одна за другой стали вспыхивать золотистые кляксы звёзд. Чудная ночь, луна в звёздном обрамлении с проплывающими тучами вокруг. За спиной послышался чей-то приглушённый смех и звуки шагов. Не успел я обернуться, как надо мной возникла влюблённая парочка. Он – долговязый верзила в потертых джинсах, она – хрупкое, милое создание с белокурыми волосами

– А ты что тут делаешь? – довольно-таки бесцеремонно спросил он меня.

Не успел я открыть рот, как за меня вступилась миловидная незнакомка.

– Макс, оставь человека в покое, он нам не мешает. Как тебя зовут, мальчик?

– Олег, – ответил я, немного смутившись от её неземной красоты, которая в отсвете луны мне показалась просто грациозной. На ней было короткое ситцевое платьице выше коленок, розовые гольфы и спортивные кеды, которые ещё больше подчеркивали изящность её утончённой голени. Макс по-прежнему недовольно, искоса поглядывая на меня, как бы говоря «а не пошёл бы ты домой, малый», вдруг забыв обо мне, протянул руку в сторону неба и, показывая на звёзды, сказал:

– Ленка, смотри – Большая Медведица!

– Точно! – воскликнула Лена, пританцовывая от радости.

Подул случайный ветер, приподнимая платье, под которым оказались белые трусики с кружевами – к моему изумлённому восхищению. В висках застучали молоточки, лицо заплыло жаром. Макс заметил мой взгляд и ухмыльнулся.

– Я же говорила: сегодня она будет яркой. Посмотри, какая луна, – сказала она, продолжая двигать телом в такт какой-то песенке, которую мурлыкала.

Пока Елена Прекрасная, восторгаясь, созерцала красоту вселенной со звёздами, Макс вытащил из сумки сигареты, бутылку белого вина, стал его разливать по гранёным стаканам, которые оказались рядом.

– Бери, Ленусь, – сказал он, протягивая ей стакан с вином.

– Мальчику тоже налей, – сказала она, продолжая смотреть на звёзды.

– А жирно ему не будет?

– Налей, – приказала она, раздражённо махнув рукой.

Макс покорно протянул мне свой стакан, вино оказалось на редкость кислым и невкусным, как показалось мне тогда: наверное, потому что пил я его первый раз в жизни

– Смотри, Ленусь, он морщится от твоего ркацители, – деланно нахмурив брови, произнёс Макс.

– Ничего, пусть привыкает, когда-нибудь и он будет смотреть на звёзды со своей девушкой, – не оборачиваясь, сказала она, по-прежнему созерцая космос.

– Звезды смотреть – само собой, лишь бы с крыши не грохнулся бухой, – со смехом сказал он.