Путешествие в историю. Французы в Индии

По пути из Дели в Бомбей Жакмон встретил несколько крестьянских подвод, запряженных быками, стада буйволов, одиноких крестьян, ведущих под уздцы осла или мула, нагруженных сухим коровьим навозом — главным топливом в этих местах. «Я пытался проникнуть сквозь непроницаемую оболочку лиц встречающихся на пути людей. Эту неподвижность во взгляде и чертах лица я никогда не замечал у народов Европы. И я сомневаюсь, что жители отсталого Востока завидуют нашей цивилизации. Нищета, дикость, убожество жизни огромного большинства населения наших городов ужасны. Бедняки Европы, кажется, осознают всю тяжесть своего положения. В предместьях Парижа и на улицах Лондона я всегда это чувствовал». По мнению Жакмона, индийцы менее чувствительны к невзгодам, менее прихотливы, чем европейцы.

По пути Жакмон встречал многих людей. Одним из его временных попутчиков оказался молодой офицер, бывший бретер и дуэлянт, но ныне горячий проповедник пресвитерианской религии. «Он имел с собой богатый запас библий и умолял меня взять одну из них, и я вынужден был согласиться, чтобы сделать ему приятное. Долго мой спутник рассказывал, как он и его жена будут изо всех сил молить господа о моем обращении. При нашем расставании я пожелал успеха в его молитвах и выразил надежду, что мы увидимся в раю. Однако библия оказалась очень тяжелой, и я не мог ее таскать с собой, поэтому отдал святую книгу моему секретарю; потомок пророка, человек, мало заботящийся о небесных делах, засунул ее в мешок, где хранились образцы минералов… Другой знакомый оказался индусом местным судьей, который говорил по-английски так же хорошо, как я (это редкий случай на севере Индии)… Мой знакомыйбрахман по рождению, но воспитывался в полунищей семье. Один из английских высших чиновников обратил внимание на его красивую внешность и блестящие способности, рекомендовал молодого индийца английскому миссионеру. Но брахман нашел, что библейские шастры не столь прекрасны, как веды. Но и сами веды отныне не удовлетворяли его миросозерцания. Таким образом, он стал тем, кого пуритане из Филадельфии называют „ужасным деистом“. Этот брахман очень разумный человек, и мы с ним целый вечер обсуждали различные казусы из его юридической практики».

Двигаясь от Дели к югу по густонаселенным районам, Жакмон все больше интересовался жизнью народа страны. Следует привести большую выдержку из его дневника от 16 февраля 1832 года. «Что касается земельной собственности на землю в Британской Индии, то этот вопрос весьма запутан. Вся дискуссия по этой проблеме пока еще сводится к словесной борьбе. Вся сельскохозяйственная продукция фактически находится под контролем британских властей. Во многих провинциях Индии, почти во всех, кроме Бенгалии, коллектор каждого округа сдает в аренду каждую деревню или маленький район тем, кто даст лучшую цену. Огромная территория Британской Индии подчинена этому правилу, которое очень удобно для чиновников фиска, но разорительно для крестьян и в конечном счете — для страны».

Жакмон отмечает, что коллектор каждого округа, один хуже, другой лучше, знает земельные угодья каждой деревни либо по старым документам могольских чиновников, либо по кадастрам, составленным английскими землемерами и счетоводами. Он рассчитывает приблизительный валовой сбор, устанавливает его среднюю цену и затем вычитает издержки сельскохозяйственного производства, устанавливает размеры налога, причем на долю крестьян по распоряжению правительства должна приходиться шестая часть урожая. «Но рвение коллекторов к исполнению своего служебного долга заставляет увеличивать предполагаемый нетто-продукт в такой степени, что 5/6 урожая, которые они предварительно вычисляют, реально составляет 6/6, а иногда 7/6 всего урожая». Последние цифры нельзя считать строгими статистическими данными. Но употребление гиперболы связано с возмущением автора дневника произволом колониальных властей.

Существует, кроме того, одно страшное правило, отмечает далее Жакмон. «Человек, который арендует у британских властей право сбора повинностей, имеет право в случае, если крестьяне откажутся платить разорительную ренту, сгонять их с земли и оставлять несчастных без работы и без хлеба — этот ужасный закон обеспечивает арендатору возможность диктовать крестьянам любые размеры налога».

«Крестьяне, — продолжает Жакмон, — настолько бедны, что не могут осваивать пустующие земли, которые имеются вблизи каждой деревни, Эти участки менее плодородны или менее удобны для обработки, чем другие, Ведь для обработки даже плодородных земель необходимы семена и тягловая сила, но большинство крестьян этого не имеют. Но особенно страдает население тех деревень, где мало пустующих земель, Поселения, вокруг которых нет ни джунглей, ни болот, ни зарослей кустарников, наиболее разорены, ибо в диких местах можно прокормиться плодами и охотой».