Путешествие в каменный век. Среди племен Новой Гвинеи

— Вечером ты увидишь ее в праздничном наряде, киап, — говорит То-юн.

— Какое отношение это имеет к моему отъезду, о гроза всех врагов?

— Это моя дочь Кавинджа. Разве она не хороша собой?

— Но я спрашивал тебя об отъезде. При чем здесь твоя дочь?

То-юн подошел к тому месту, где я занимался раненым, и сел передо мной на корточки. Кость казуара, продетая в его носу, дрожит от возбуждения, когда он начинает говорить. Первые фразы он произносит шепотом, а заканчивает речь криком — это особенность языка кукукуку.

— Он говорит, ты должен жениться на Кавиндже и сделать ее толстой, не то ты умрешь!

— Чтобы я женился на этой девице и сделал ей ребенка!? Что вообразил! Передай ему: я счастливо женат в своей собственной стране, там, за «содавандет» (так на языке пиджин называют океан). Что скажет моя жена, узнав, что я оставил потомство в стране кукукуку?

От возмущения я опрокинул походный стул, на котором сидел. То-юн тоже вскочил на ноги. Так мы и стояли друг против друга, как два боевых петуха. Воины придвинулись ближе, поигрывая большими пальцами по тетиве лука. Звук почти не отличался от звука настраиваемых скрипок, с той лишь разницей, что здесь предстоял необычный концерт. Сомнений не было — события приняли нешуточный оборот, и мои люди дрожали от страха.

— Ты делать пиканинни Кавинджа-мери… или ты мертвый! — с перекошенным от ужаса лицом шепчет переводчик. — Мы просим тебя, иначе кукукуку делать каи-каи всех нас благочестивых мисси.

Тут мне придется пояснить, что означают эти слова в переводе с пиджин. «Пиканинни» означает «ребенок», словом «мери» называют женщин, а «каи-каи» значит «мясо», и нетрудно понять намек переводчиков: если я откажусь от предложения То-юна и не стану его зятем, всех нас ждет земляная печь. «Мисси» можно приблизительно перевести как «все, кто не принадлежит к племени кукукуку и вырос недалеко от миссионерской станции».

Ни время, ни место не позволяют мне настаивать на отказе от предложения То-юна, которое следует воспринимать как приказ. Остается оттянуть время и попытаться найти выход, который позволил бы мне и моим провожатым живыми выбраться из деревни. Одна надежда на пилота Стэна: хоть бы он догадался, что у меня не все в порядке, раз я не смог ему сообщить о моем уходе из деревни То-юна. Хорошо было бы, если бы он, как прежде, сделал несколько кругов над нами и тем самым восстановил авторитет птицы-дракона и белого человека. Но пока никаких намеков на самолет. Должно быть, Стэн воспринимал мое молчание как знак того, что я благополучно вышел из деревни и нахожусь в пути к Меньямье.

Раз так, нельзя ли все-таки попытаться ублажить То-юна и его воинов? Пожалуй, следует выяснить, почему вождю так хочется, чтобы я женился на его дочери. Что это — своеобразный прощальный подарок с его стороны? Или таким путем он стремится получить от меня как можно больше нужных ему вещей? Мне доводилось слышать, что нечто подобное уже случалось прежде со старателями. Кукукуку придерживаются строгих правил в отношении подарков. Если даже вождь племени захочет содрать побольше с киапа, то он не посмеет переступить племенной закон, который в этом обществе столь же незыблем, как и библейские десять заповедей среди добрых христиан каких-нибудь сто лет назад. Поэтому он должен либо убить человека и похитить его вещи, либо же придумать повод к тому, чтобы принять подарки. Одним из таких спасительных поводов является брак с дочерью вождя, который принесет отцу невесты стальные топоры, соль, ракушки. Именно этими предметами я уже рассчитался с То-юном за предоставленных мне проводников на обратный путь до Меньямьи. Видимо, он понял, что больше подарков с неба ему не свалится, это последняя возможность пограбить меня. Тогда он и придумал всю эту затею с женитьбой на его дочери.

Правда, к сожалению, мне известно и другое. Случается, что кукукуку не возражают, чтобы белый человек остаток своей жизни провел среди них, народил бы кучу детей от их женщин, что позволило бы получить свою долю в так называемом карго. В самых общих чертах смысл этого понятия сводится к следующему: если хочешь получить что-то из сказочно богатого мира белого человека, то нужно приманить его к себе, как делает опытный охотник, когда в ожидании дичи подражает ее повадкам. И если у белого киапа родятся дети от женщины из их племени, то есть надежда обогатиться кое-какими вещами из тех, что окружают белых людей в их повседневной жизни.