Путешествие в луну

После первых восторгов и приветствий Максим Григорьев спросил: «Да как вы, батюшка сюда заехали?» — «Видишь ли, Григорьевич, я вышел в отставку и еду в деревню, которая отсюда верстах в тридцати. Проезжая близко отсюда, мне захотелось узнать о прежних друзьях молодости; вот я и забрел сюда!» — «Да о ком узнать!» воскликнул Максим Григорьев; «здесь никого не осталось.» — «Где барин твой?» — «Он живет в Петербурге, а меня отпустил на волю, со всем семейством, и мы все живем в городе. У меня пять человек детей. Старик отец мой, о прошлой масленице было три года, как скончался, царство ему небесное! а матушка еще здравствует; дай ей Господи здоровья»! — «А кому досталось Мишенское?» — «Старшей барышне она вышла замуж, почти всех дворовых отпустила на волю, живет где-то на краю света и уже лет пятнадцать как сюда не заглядывала». — «Разскажи-ка мне обо всех них чт`o знаешь, Максим Григорьевич. Вот, сядем здесь. подле стены этой старой, развалившейся риги». — «Чт`o вы это, барин? В уме ли вы?» воскликнул Максим Григорьев. «Разве не видите, что уже день вечереет? Ну можно ли оставаться возле развалин и против кладбища! Сохрани Господи, если нас здесь застигнет ночь! Лучше пойдемте в город; мы еще успеем туда засветло; а я дорогою разскажу вам, какия беды случились со мною от того, что я после солнечнаго захождения случился возле этой самой развалившейся риги, вот на этом месте, насупротив кладбища».

Я послушался Максима Григорьева. Мы пошли в город, и вот что он разсказывал мне дорогою о достопамятных своих приключениях.

Вот изволишь видеть, батюшка, барин мой уехал в Петербург, а я остался круглым сиротою, с женою и детьми, с стариками отцом и матерью, и переселился жить в город. Но все таки сердце тянет на родину. Как волка ни корми, а он все в лес смотрит. Я часто хожу в Мишенское: здесь все мне знакомо. Праздник ли, крестины ль, свадьба, или похороны, всякой зовет меня! А я не спесив: не хочу отказом огорчать добрых людей; иду и к последнему из мужиков, если позовет меня. Вот, однажды на праздник вешняго Николы, был я у старосты Ивана Ильина. Случись тут также и кума его, которая, узнав, что я портной, просила меня придти к ней в соседнее село Собакино[4]), скроить кафтанчик сыну. Пошел я к ней, оставя жену и старшую дочь у старосты Ивана Ильина. Ведь ты, барин знаешь, от Мишенскаго до Собакина версты с полторы. Пошел-то я не совсем трезвый, однако скроил кафтанчик порядочно. Хозяйка за труд поднесла мне добрую чарку водки; правда, еще прежде я выпил стакана с два браги; кажется, не было от чего опьянеть! День был Суботний. Вот, услышал я, что в Мишенском благовестят ко всенощной; мешкат было нечего, я простился с хозяевами и спешил возвратиться в Мишенское к жене и дочери. Хозяйка, на прощанье, принудила меня выпить еще стаканчик водки; хозяин заставил выпить другой за его здоровье, и я убежал, чтобы не принудили выпить и третьяго. Надобно было идти мимо барскаго гумна и этой самой развалившейся риги; кирпичи валялись по дороге; я споткнулся на один из них, и бултых прямо в воду, хотя тут никогда ни бывало ни реки, ни озера, ни пруда,