Путешествие в молодость

Лихо опрокидывать в себя стопки с чистым спиртом или водкой, огромными глотками тушить горящие трубы пивом с дикого бодуна можно только в двух случаях.

Как по мне.

Первое, когда здоровья ещё овердохера и на кануне пил нормальное пойло. А второе - когда здоровья уже нет совсем и от принятого стакана зависит, переживешь ты это утро или нет.

А когда тебе слегка за тридцать. И ты где-то посередине. Да ещё и бухал всякую дрянь вперемешку.

Без похмелки плохо, но и не всякая заходит.

Мне фортануло. Пиво прижилось. Я улыбнулся и присосался к пластиковому горлышку. Теперь было можно. Почти литр за раз выглохтал и не заметил.

- А теперь валим. Встать, только, помоги, - протянул я руку Чижу.

Разбираться с огромной жопой и что тут творилось прошлой ночью, как-то не хотелось от слова “совсем”.

Даже после опохмелки.

Если что, потом справки наведем. А сейчас пора валить в закат. Точнее, в рассвет. Отсыпаться, похмеляться и вываливаться на сцену с довольной лыбой.

- Штаны то одень, - осадил меня малой. - И ты смог? - кивнул он в сторону огромной целлюлитной жопы, пока я фокусировал взгляд в поисках любимых и единственных портков. - Я бы не смог.

- Иди ты. Помоги лучше, - огрызнулся я, наконец-то, обнаружив свои потёртые джинсы, придавленные мозолистой пяткой обладательницы впечатляющей задницы. Рядом, кстати, обнаружился и один из патлатых. Его тощего тельца, из-за пышных форм, до этого мне просто видно не было.

Эвакуация прошла успешно.

А когда я на улице вдохнул полной грудью, да ещё пару раз приложился к фунфырику, в котором ещё булькало, а потом и закурил. Захорошело мне.

Такая ностальгия, такой кайф меня накрыл. Так счастьем торкнуло. Стоял, курил и как дебил лыбился.

Чиж даже носом поводил, пытаясь понять, что я смолю. Очковал он зря. Все было легально, в сигаретах был табак. Мне так казалось.

- Жопа! - прервал моё единение с утренней природой хриплый голос из палатки. - Метр на метр! В магазине лежит продовольственном. Мне бы сейчас хер с километр, я бы доставил ей удовольствие, - заверил округу голос.

Твердость намерений подтвердил звонкий шлепок.

- Иди сюда, любовь моя. Я так хочу тебе вогнать, - не унимался патлатый.

- Я сейчас блевану, - скривился Чиж, вспомнив габариты, объемы и прочие подробности моего похмельного утра.

- На вкус и цвет, - икнул я. - Так то, вроде и ничего, - протянул я, разглядывая на просвет остатки пены, стекающие по внутренней стороне опустевшей пластиковой баклахи.

Малой такого явно от меня не ожидал. Хлопнул себя по лицу, что-то забормотал, схватил меня за руку и потащил обмякающее тело в сторону деревни. А мне было уже на все пофиг. Иди не хотелось совершенно. А вот лечь и нихрена не делать хотелось дико.

Я это и пытался доказать Чижу, но подлый язык меня не слушался. А Чиж, обливаясь потом, тащил меня всеми возможными способами. Хрен его знает, как ему это удалось. Но до бабкиного палисадника он меня докантовал. Там меня и покинула силушка.

Сморило меня короче.

Второе пробуждение тоже приятственностью не отличилось. В себя я пришел от того, что мне на лицо что-то упало. Я попытался смахнуть. Не получилось. Это что-то размазалось по лицу и прилипло к руке, а над ухом зашумело.

- Ну пизнец, - резюмировал я, открыв правый глаз и узрев пальцы, измазанные птичьи дерьмом.

В родном доме меня, то ли не приняли, то ли не дотащили. Оставили под кустом сирени на растерзание пернатых дятлов-засранцев.

Поспал я, судя по положению солнца, знатно. Обед уже миновал. А то, что проснулся вовремя, стало ясно через пару секунд после осмысления хреновости моего бытия.

Сначала я услышал пыхтенье, потом шаги. А потом стало писец как мокро и неприятно.

Холодной водой меня облили, короче.

- Кто тут на, - возмутился я.

- Подъем, - невзирая на моё возмущение, заорал Чиж. - Через два часа на сцену!

- А повежливее рок-звезду разбудить нельзя что ли? - продолжал я катить бочку.

Но возмущения остались без ответа. Мне опять протянули руку и потащили во двор.

- Банька готова. Жару только много не давай, - напутствовала Чижа бабуля, когда дружан превозмогая мое праведное возмущение и сопротивление, тащил меня в сторону бани.

- А я играю колхозный панк, а значит должен иметь соответствующий вид, - протестовал я, еле-еле передвигая ноги.

- Да я после того, как в чувство придешь, с великой радостью тебя в навозную яму скину, - разозлился Чиж.

- Злой ты. А ещё друг, называется, - буркнул я и, выдернув руку, сам поплелся в сторону бани.

Что ни говори, а баня, действительно, творит чудеса. Всего-то через полчаса пыток веником и обливаний ледяной водой меня попустило. В животе забурчало и дико захотелось есть.

- Слушай, а чем всё вчера закончилось? Нихрена не помню, - спросил я у Чижа, когда мы вышли из бани на просторы бабкиного огорода.

- Пришёл ветеринар и у него был спирт. Чистый, - бросил Чиж. - Я не стал. А ты меня послал, и граненый стакан чистяка залпом залудил. А потом Галька пришла.

- Это жопастая?

- Ага.

- А я чего?