Путешествие в Неведомый Край

Наступило мгновение страха и магии, потому что ни один олень никогда не подходил к ним так близко. Сломанный Парень был местной легендой — самец, значительно старше четырнадцати лет. Создание, сейчас застывшее в благоговейном страхе, было известно в округе на протяжении поколений. Несколько лет его не видели, но потом фермер заметил его на высоком склоне, школьник — на проселочной дороге, а охотник— пересекающим поле. Молва подхватила: «Появился Сломанный Парень!» Олень никогда не сбрасывал рога, и на них, как грязные куски черной тряпки, болтались обрывки шерсти.

Поэтому его называли Оборванный Самец. И шептались, что у него на рогах висят обрывки погребальных саванов.

— Что все это значит? — пробормотал кто-то, и, как если бы звук слов вернул его к жизни, олень встрепенулся, перепрыгнул через изгородь и исчез в наступивших сумерках, устремившись к Райхоупскому лесу, находившемуся за двумя ручьями.

Мама Таллис подняла кусок рога и, позднее, завернула его в полоску белой крестильной сорочки, крепко перевязала двумя голубыми ленточками и заперла в ящик, в котором хранила все свои сокровища. А Таллис назвали Каприз Сломанного Парня и выпили за это, хотя наступила уже глубокая ночь.

Спустя девять месяцев дедушка посадил ее на колено и начал ей шептать.

— Я расскажу ей все истории, которые знаю, — сказал он маме Таллис. 

— Она еще ничего не понимает, — ответила Маргарет Китон. — Подождите, пока она станет старше.

Старик пришел в ярость.

— Я не могу ждать, пока она станет старше! — упрямо возразил он и продолжил нашептывать ребенку в самое ухо.

Оуэн Китон умер раньше, чем Таллис узнала о нем. В одну холодную рождественскую ночь он шел через поля и умер; его тело, покрытое снегом, нашли около подножья старого дуба. Глаза были открыты, на замерзшем лице застыл нежный восторг.

Позже Таллис узнала семейные истории о нем (в том числе и о ее имени) и увидела фотографию: Оуэн Китон стоит у ее детской кроватки. И конечно, он оставил ей огромный том сказок и легенд. Замечательная книга, отлично напечатанная и полная цветных картинок.

На титульном листе он написал посвящение Таллис, а на полях главы о короле Артуре — длинное письмо, отчаянная попытка разговора через разделявшие их года.

Только в двенадцать лет она смогла понять, что он хотел сказать, но одно слово привлекло ее внимание намного раньше; странное слово — «мифаго» — приписанное к имени Артур.

Ферма Китонов была чудесным местом для ребенка. Дом стоял посреди огромного сада, наполненного фруктовыми деревьями, ангарами с машинами, теплицами, сараями с яблоками и дровами, и разными местечками, спрятанными за высокими стенами, где в изобилии — и без всякого порядка — росло все подряд. Задняя часть дома выходила на лужайку и огород с проволочной изгородью, предназначенной держать подальше овец и заблудившихся оленей... быть может за исключением больших самцов.

За садом начиналась бесконечная равнина с полями, огороженными деревьями. А на далеком горизонте виднелся старый лес, переживший множество столетий; в нем спасались олени во время охотничьего сезона.

Только два поколения Китонов владели фермой Трактли, но они уже чувствовали себя частью общины Теневого Холма.

Джеймс Китон, отец Таллис, простой и добрый человек, управлял фермой так хорошо, как только мог, но большую часть времени проводил в Глостере, где владел маленькой адвокатской конторой. Маргарет Китон — которую Таллис всегда считала «строгой, но замечательно красивой» (первое подслушанное определение матери) — занималась главным образом фруктовыми садами и активно участвовала в жизни местной общины.

Так что всю работу на маленькой ферме выполнял Эдвард Кости, который заодно ухаживал за садом и теплицами. Хотя гости часто считали Кости (сам он предпочитал, чтобы его называли по фамилии) «садовником». 

Он жил в небольшом доме недалеко от дома Китонов и — после войны — сам владел большой частью скота на ферме. Ему платили самыми разными способами, но он сам говорил, что самый лучший — яблочный сидр.

Таллис очень любила мистера Кости и в детстве провела с ним много часов, помогая в теплицах или в саду, слушая его истории и песни и рассказывая ему свои. Только став постарше, она слегка отдалилась от него, втайне занимаясь своими странными делами.

Первое воспоминание Таллис — Гарри, ее дважды потерянный брат.

На самом деле сводный брат. Джеймс Китон был женат — первым браком — на женщине из Ирландии, умершей в Лондоне в самом начале войны. Он женился на другой, очень быстро, и вскоре после этого родилась Таллис.

Таллис помнила Гарри веселым, ласковым и восхитительно озорным; у него были светлые волосы, блестящие глаза и ловкие пальцы, никогда не забывавшие пощекотать ее. В 1946-ом он неожиданно вернулся с войны, причем они получили извещение: «пропал без вести; предположительно мертв». Она помнила, как он нес ее на плечах через поля, отделявшие их сад от Луга Камней Трактли, на котором пять упавших камней отмечали древние могилы.