Я видела, что я вбежала в свою спальню, что мне нужно там взять что-то, узнать что-то; ты знаешь, как это бывает во сне, – говорила она, с ужасом широко открывая глаза, – ив спальне, в углу, стоит что-то. […] И это что-то повернулось, и я вижу, что это мужик с взъерошенною бородой, маленький и страшный. Я хотела бежать, но он нагнулся над мешком и руками что-то копошится там… […] Он копошится и приговаривает по-французски, скоро-скоро и, знаешь, грассирует: «Il faut le battre le fer, le broyer, le p'etrir…» И я от страха захотела проснуться, проснулась… но я проснулась во сне. И стала спрашивать себя, что это значит. И Корней мне говорит: «Родами, родами умрете, родами матушка…» И я проснулась… (ч. 4, гл. 3, т. 8: 423–424).
Кошмар Анны повторяет сон Вронского, но с большими подробностями. Персонаж обоих сновидений – мужик, но у Анны он находится в определенном пространстве, в ее
И эти слова оказываются вполне осмысленными: «Надо ковать железо, толочь его, месить его». Что это значит? Как видим, Анна сама уже имеет свое толкование: «я умру». В описании сна дается еще одно объяснение: «простой человек из народа», Корней, объясняет Анне: «родами умрете», – то есть предсказывает не просто смерть, а смерть в связи с деторождением.
Но какую роль играет сон в композиции всего романа? Какое «окно в душу» Анны он открывает, что он объясняет в ее сложной внутренней жизни? Повторение сна в конце романа с новыми деталями делает его важнейшим компонентом всей композиционной конструкции романа. Так как сон собирает в клубок разные мотивные ниточки, проходящие через текст, он обладает огромной интегрирующей силой. Благодаря появлению элементов этих разных мотивов во сне события реальной жизни героев осмысляются по-новому, один смысл налагается на другой, и получается некая калейдоскопическая картина. Попробую ее разъяснить.
Мешок
В темноту брошены два снопа света,
из окна наклоняется истопник в шубе и,
протягивая руку, кричит – «туда»
и бросает на песок сумку.
В течение всего романа Анну в путешествиях сопровождает