Путешествие внутрь страны. Рассказы и повести.

— Я слыхал, что ты уверен в себе, — продолжал незнакомец.

Вилли ответил удовлетворенной улыбкой и легким кивком.

— Я тоже, — продолжал незнакомец, — и для меня нет большей радости, чем наступить другому на мозоли. Не хочу, чтобы кто-нибудь был так уверен в своей правоте, кроме меня самого, — ни один человек. В свое время я укрощал прихоти королей, полководцев и великих художников. А что бы ты сказал, если б я приехал только ради того, чтобы укротить тебя? — закончил он.

На языке у Вилли вертелся резкий ответ, но учтивость старого трактирщика пересилила: он смолчал и ответил только вежливым движением руки.

— Да, за тем я и приехал, — сказал незнакомец. — И если б я не питал к тебе особенного уважения, я бы не стал тратить лишних слов. Кажется, ты гордишься тем, что сидишь на одном месте. Не хочешь бросать свою гостиницу. Ну, а я хочу, чтобы ты проехался со мной в моей карете; и не успеем мы допить эту бутылку, как ты уедешь.

— Вот это было бы странно, — посмеиваясь, возразил Вилли. — Ну как же, сэр, ведь я здесь вырос и укоренился, наподобие старого дуба, самому дьяволу не вырвать меня с корнями. Я по всему вижу, что вы джентльмен веселого нрава, и держу пари на вторую бутылку, что со мной вы только будете стараться напрасно.

А тьма перед глазами Вилли сгущалась сильнее и сильнее, однако он сознавал, что за ним следят острым и леденящим взором, и это его раздражало, но он был бессилен этому противиться.

— Не думайте, будто я такой уж домосед, потому что боюсь чего-либо в божьем мире, — словно в лихорадке вырвалось у него так неожиданно, что он испугался и сам. — Богу известно, что я устал жить, и когда придет время для самого долгого из путешествий, я буду к нему готов — так мне кажется.

Незнакомец осушил свой стакан и отодвинул его в сторону. Он опустил глаза, потом, наклонившись над столом, одним пальцем три раза постучал по плечу Вилли.

— Время настало! — сказал он торжественно.

Ледяная дрожь пронизала тело Вилли, расходясь от того места, до которого тот дотронулся. Звук его голоса был глухой, тревожащий и странно отозвался в сердце Вилли.

— Прошу прощения, — начал он с некоторым замешательством. — Что вы хотите сказать?

— Взгляни на меня — и глаза твои затуманятся. Подними руку: она омертвела. Это твоя последняя бутылка вина, мастер Вилли, и твоя последняя ночь на земле.

— Вы лекарь? — пролепетал Вилли.

— Лучший из лекарей, — ответил тот, — ибо я исцеляю и душу и тело одним снадобьем. Я снимаю всю муку и отпускаю все грехи; и если мой пациент ошибался в жизни, я улаживаю все трудности, освобождаю его и ставлю на ноги.

— Я не нуждаюсь в вас, — сказал Вилли.

— Для каждого человека настает время, мастер Вилли, — возразил ему лекарь, — когда руль забирают из его рук. Для тебя это время пришло поздно, ибо ты был разумен и нетороплив, и у тебя имелся досуг, чтобы приготовиться к его пришествию. Ты видел все, что можно видеть вокруг твоей мельницы: ты сидел всю жизнь смирно, словно заяц в своей норе, но теперь пришел этому конец, и, — прибавил этот лекарь, поднимаясь с места, — ты должен встать и следовать за мной.

— Странный вы целитель, — сказал Вилли, пристально глядя на гостя.

— Я закон природы, — возразил тот, — и люди зовут меня Смертью.

— Почему же ты не сказал этого с самого начала? — воскликнул Вилли. — Я ждал тебя столько лет! Дай мне руку — и добро пожаловать!

— Обопрись на мое плечо, — сказал тот, — сила твоя уже на исходе. Обопрись как можно крепче, если тебе нужно, я силен, хотя и очень стар. До моей кареты всего три шага, а там кончатся все твои заботы. Да, Вилли, — прибавил он, — я тосковал по тебе, как по родному сыну, и с радостью пришел за тобой, с большей радостью, чем приходил за многими другими людьми все эти долгие годы. Я недобр, а иной раз бывает, что с первого взгляда я внушаю отвращение людям, но для таких, как ты, я самый лучший друг.

— С тех пор, как умерла Марджори, — ответил ему Вилли, — клянусь богом, только тебя я и ждал как единственного друга.

И рука об руку они пошли через двор.

Один из работников проснулся в это время и услышал конский топот перед тем, как снова заснуть; всю ту ночь в ущелье словно шумел ветер, стремясь на равнину, а когда все проснулись утром, оказалось, что Вилли с мельницы наконец отправился в дальний путь.

КЛУБ САМОУБИЙЦ

Повесть о молодом человеке с пирожными