Путешествие во времени<br />(Сборник эссе)

Меньше шума вызвал брак графа Георга Меренберга (или Георгия Николаевича, как его называли по-русски). Хотя он женился на дочери императора Александра II, эта дочь не была великой княжной, так как происходила от второго морганатического брака императора с княжной Долгоруковой.

Эти браки, с одной стороны, подняли общественное положение графов Меренберг, но, с другой стороны, стали препятствием для их дальнейшего возвышения, которое было возможным в начале XX в.

Люксембургское наследство. Старшая ветвь рода Нассау унаследовала великое герцогство Люксембург в результате выполнения условий саллического закона, исключавшего женщин из престолонаследия. Эта же причина создала трудности, когда возник вопрос о наследовании великогерцогского престола в начале XX в. У великого герцога Адольфа был сын Вильгельм, который стал великим герцогом после смерти своего отца в 1905 г. уже немолодым человеком. В том же году умер принц Николай, и Вильгельм оказался единственным мужчиной в роду Нассау. Он был очень обеспокоен возможностью исчезновения древней династии Нассау и надеялся на рождение сына — но все его пять детей были дочерьми.

У великого герцога Вильгельма был простой способ спасения династии, который нередко применялся в правящих домах Европы — он мог признать морганатический брак своего дяди принца Николая полноправным. В этом случае двоюродный брат Вильгельма граф Георг Меренберг стал бы принцем Нассау-Люксембургским и наследником престола. Так как у графа Меренберга в это время был уже сын, сохранение династии Нассау было бы обеспечено. Такое решение, казалось бы, облегчалось блестящими, по понятиям того времени, браками графа Меренберга и его сестры.

Однако именно эти браки оказались непреодолимым препятствием для сохранения дома Нассау. Маленькое великое герцогство представляло заметный интерес для правителей крупных государств Европы. Расположенный на границе Франции и Германии, Люксембург при плохих отношениях между этими государствами после франко-прусской войны приобрел большое стратегическое значение. Германия прилагала значительные усилия для включения Люксембурга в свою орбиту влияния и, в частности, добилась вхождения Люксембурга в германский таможенный союз.

Существует наивный рассказ о том, что германский император не любил графа Меренберга и поэтому воспрепятствовал возведению графа на люксембургский престол. Действительная причина такого решения вопроса о люксембургском наследстве была другой.

Внешне граф Меренберг мало отличался от других немецких аристократов того времени, он был офицером гвардейского полка, затем вышел в отставку и жил в одном из наследственных замков дома Нассау в Западной Германии. Но германский император хорошо знал, что граф наполовину русский, а сын графа и его наследник — на три четверти русский. При этом граф состоял в близких родственных отношениях с русским императорским домом.

В начале XX в. Россия находилась в военном союзе с Францией. Принимая во внимание наличие протяженной границы с Россией на востоке Германии, германский император не хотел предоставить России возможность приобрести опорную точку еще и на западной границе его государства. Поэтому граф Меренберг был совершенно неприемлемым для Германии кандидатом на люксембургский престол.

Не вызывает сомнений, что только под давлением Германии великий герцог Вильгельм вынужден был в 1907 г. отменить соблюдавшийся на протяжении многих лет порядок престолонаследия в великом герцогстве. В результате наследницей престола стала его старшая дочь, и после смерти великого герцога, происшедшей в 1912 г. закончилась в мужской линии существовавшая около 900 лет династия Нассау.

Память о прошлом. На протяжении ряда столетий члены дома Нассау играли заметную роль в истории Европы. Они вели войны со своими соседями, заключали мирные договоры, приобретали новые территории, а иногда теряли часть своих владений.

Подвиги членов этого дома, совершенные в средние века, описывали историки и воспевали поэты.

В XIX–XX вв. от средневековых традиций Западной Европы мало что сохранилось. Если потомки закованных в латы рыцарей все еще правили некоторыми европейскими государствами, эти принцы, герцоги и короли, одетые в современные пиджаки или офицерские мундиры, обладали ограниченной властью и вызывали мало интереса у историков или романтических чувств у поэтов нового времени.

В связи с этим такое крупное по средневековым понятиям событие, как исчезновение в начале XX в. одной из старейших династий Западной Европы, не привлекло большого внимания современников. В конце XX в. это событие оказалось совершенно забытым, и о нем не было бы повода вспоминать, если бы оно не оказалось соединенным некоторой связью с памятью знаменитого русского поэта Пушкина.

Сейчас мы видим, как быстро исчезают в сгущающейся дымке времени некогда широко известные фигуры наследственных правителей, причем они становятся заметными только в отраженном свете, который падает на них от таких подлинно великих людей, каким был А. С. Пушкин.