Путешествие во времени с хомяком

В гараже около нашего дома есть небольшой подвал – туда ведёт лестница, закрытая снаружи досками.

Значит, он писал о нашем старом доме. Конечно, папе не приходило в голову, что мы можем переехать. Я читаю дальше, но уже боюсь не справиться с его заданием.

Это маленький узкий подвал, там ты увидишь тяжёлую металлическую дверь, а на ней – колесо-штурвал вместо ручки, как на подводной лодке. Замок открывается кодом: 5021, твой день рождения наоборот. Никто другой не знает этот код. Открой дверь и войди. Письмо номер два приклеено под столом.

Ты должен полностью доверять мне – как никому в своей жизни.

Скоро многое прояснится.

Тебя ни в коем случае никто не должен увидеть.

Твой любящий папа

P. S. У тебя есть на это всего неделя.

Я перечитываю и перечитываю письмо. На четвёртый раз происходит нечто необычное: я уже не читаю слова, а слышу, как их произносит папин голос.

Мягкий и немного хриплый, с этим лёгким акцентом, с этой его привычкой заканчивать предложения так, будто он задаёт вопрос.

Я представляю себе наш бывший дом, гараж и ступеньки в подвал.

Я лежу, уставившись в потолок, словно в трансе, – сейчас я в нашем старом доме вместе с папой. Мне уже не восемь лет, я – это я сейчас, мне двенадцать, и всё же я чувствую папино присутствие и слышу его. Он дотрагивается до моей щеки и снова спрашивает:

– Ал, ты готов путешествовать во времени?

Впервые за четыре года я засыпаю на руках у папы.

Глава 8

Мне было восемь лет. На пасхальных каникулах мы с мамой и папой сняли маленький коттедж неподалёку от Сихаузеса. Это в графстве Нортумберленд на побережье, совсем рядом с Шотландией.

Папа был выдающимся инженером, но не похоже, что он много зарабатывал: мы никогда не отдыхали за границей и ездили на старой машине.

Мы втроём шли по дороге от Сихаузеса к коттеджу: было поздно, около десяти вечера, и очень-очень темно. Мы поужинали в ресторане «Магна Тандури», и папа пытался говорить с официантом по-бенгальски – без особого успеха, ведь папин бенгали сложно понять. И вот мы шли и болтали, и тут вдруг папа остановился, ахнул и восхищённо сказал:

– Вы только посмотрите, ребята!

Его взгляд был устремлён в небо – такого звёздного неба я никогда раньше не видел. Фонари не горели, а Сихаузес остался за поворотом, в миле[15] от нас. Тёмно-синее, почти чёрное небо, а на нём столько звёзд, что они сливались друг с другом в сияющие кляксы.

С наступлением ночи стало прохладно, и мама поспешила в коттедж, оставив нас с папой вдвоём.

– Пойдём, – сказал он мне, – я тебе кое-что покажу.

Он перепрыгнул через заборчик, подал мне руку – и мы оказались в поле. Мы шли по чёрно-зелёной траве под светом звёзд, а потом легли рядом и стали рассматривать небо. Я почувствовал, как папа берёт меня за руку.

– Хочешь увидеть, что произошло девять лет назад? – спросил он.

– Гм… да?

– Не ролик на «Ютьюбе» или что-то подобное – здесь всё по-настоящему.

– Хорошо.

– Видишь ту звезду, самую яркую? – он указывал не точно вверх, а в сторону горизонта, на звезду, которая мерцала голубоватым светом. – Это Сириус, его ещё называют Большой Пёс. Огромная звезда, больше нашего Солнца. Она находится на расстоянии восьмидесяти одного триллиона километров от нас.

Не знаю, как вас, а меня разговоры о триллионах и подобных числах приводят в замешательство. Я не могу представить себе восемьдесят один триллион километров. Будто прочитав мои мысли, папа добавляет:

– Это восемьдесят одна тысяча миллиардов.

Легче мне не стало.

– Другими словами, почти в миллион раз больше, чем расстояние от Земли до Солнца.

Ладно, это я ещё хоть как-то могу представить. Я сжимаю папину ладонь в знак того, что мне понятно.

– Итак, Ал, свет Сириуса шёл до Земли около девяти лет. От Сириуса до тебя – девять лет. То есть ты сейчас видишь то, что было девять лет назад.

Я попытался это переварить. Кажется, я понял, но мне было всего восемь лет. Сейчас я понимаю это лучше. Папа поднимается на ноги и стоит, запрокинув голову вверх.

– Сколько их там? – спросил я. – Я про звёзды.

Пауза затянулась, и я подумал, что папа меня не услышал.

– Папа?

– Да-да. Я просто думаю над ответом, ведь никто его точно не знает. Мы ведь сейчас видим звёзды без телескопа? Вот таких – всего несколько тысяч. Но видишь вот там белёсую дымку? – он указал на одну из звёздных клякс. – Это Млечный Путь.

– Его назвали в честь шоколадки?[16]