Путешествие за счастьем. Почтовые открытки из Греции

— Да, это ты! Смотрите! — вскрикнул он, подзывая друзей. — Это он! Это он!

Ребятишки сгрудились вокруг.

И верно, сходство было налицо.

Ребенка очаровала скрипка, он инстинктивно чувствовал ее красоту.

— Напоминает тигра, — сказал он, восхищаясь нижней декой, сделанной из цельной древесины полосатого пенсильванского клена.

Его друзья давно убежали и теперь гоняли мяч по площади. А маленький мальчик все больше погружался в изучение скрипки, разглядывал вычурные колки с крохотными жемчужинами, изящную подставку, плавно изогнутые обечайки. Видимо, только пытливый глаз ребенка мог оценить все эти тонкости.

А скрипач все это время не выпускал инструмента из рук, хотя и позволял мальчику крутить его так и сяк, разглядывая во всех подробностях. Луч солнца проник внутрь корпуса, высветил надпись, видимую через эфу, резонаторное отверстие.

— Ан-то-ни-о…

Мальчик был умный, он уже знал латинский алфавит, а потому сумел разобрать буквы.

— Антонио! Антонио! — довольно вскричал он. — Меня тоже зовут Антонио! Мы тезки!

Мальчуган предположил, что кто-то написал имя владельца внутри скрипки, и решил еще разок попытать свои силы в чтении:

— Антонио С-т-р-а…

Но дальше дело не пошло. Длинное слово трудно было разобрать в темной сердцевине скрипки.

Скрипач улыбнулся, вскинул инструмент к подбородку и снова заиграл. Музыка полилась, сладкая, словно мед, мягкая, будто старое вино. Не было ни одного диссонирующего звука, ни одной фальшивой или сыгранной не вовремя ноты.

Когда рядом были дети, музыкант выбирал яркие, легкие мелодии. Мальчишки бросили свой мяч и потянулись к нему. Они начали гоняться друг за другом вокруг музыканта, пока головы у них не закружились, и тогда они стали подпрыгивать в такт игре. Девочки взялись за руки и закружились в хороводе. Быстрая музыка искрилась радостью, и дети не могли устоять на месте.

— Антонио! Антонио! — кричали они, и скоро уже весь город знал это имя.

Арис, владелец находящейся поблизости таверны, услышал его и сказал:

— Слушай, Антонио, заходи, поешь.

В его таверне было необычно многолюдно в этот день. Арис устал считать конкурентов и давно пришел к выводу, что посетителей можно привлечь только всяческими новинками. Он прекрасно понимал, кому именно обязан сегодняшним успехом, и потому хотел завести дружбу с музыкантом.

«Антонио» давал концерт вот уже больше трех часов, но пальцы его словно не знали усталости. Он рассовал по карманам монетки, брошенные в открытый футляр скрипки, поворотом серебряного винта ослабил натяжение волоса на смычке. Потом аккуратно уложил инструмент в футляр, прислонил его к стулу и уселся в ожидании угощения. Казалось, на площади, где больше не звучала музыка, воцарилась звенящая тишина.

Арис появился с несколькими блюдами на подносе и поставил их перед скрипачом.

— Стифадо, хорта, фасолакия, — перечислил он. — Тушеное мясо, зелень, фасоль.

Он уже принес пол-литра красного вина в медном кувшине, и оно в мгновение ока было выпито.

Музыкант тут же набросился на еду. Рот у него был набит, и Арис понял, что завязать разговор не получится. Он оставил скрипача в покое.

Когда тарелки опустели и последние капли соуса были собраны с них мягким, вязким хлебом, музыкант взял свою скрипку и перешел на другую сторону площади, потом исчез в направлении моря, где не было ни кафе, ни слушателей.

— Возвращайтесь! — крикнул ему вслед хозяин таверны.

Арис знал, что его траты на бесплатный ужин для музыканта — ничто по сравнению с сегодняшней рекордной выручкой.

Магда была не замужем, и среди ее ровесниц в Каламате таких, как она, можно было пересчитать по пальцам. Родители ее умерли, и она жила одна в квартире над семейным магазинчиком, где продавались мотки шерсти для вязания, ленты и нитки. Магда когда-то была обручена, но свадьба расстроилась по веской причине: выяснилось, что у Магды не может быть детей. Теперь она стала йеронтокори, старой девой. По иронии судьбы она считалась самой красивой женщиной в Каламате — просто вне конкуренции, — а ее роскошные блестящие волосы, дерзкий рот, пышные груди были предметом вожделения многих мужчин.

В тот вечер Магда, как обычно, вышла прогуляться из своего магазина, расположенного в старой части города; путь ее лежал через главную городскую площадь. Магду приветствовали одобрительным свистом и улюлюканьем. В этом не было никакой враждебности. Большинство мужчин, сидевших в кафе, знали ее и так выражали одобрение.

Она всегда привлекала мужское внимание. Конечно, такие груди трудно скрыть, они всегда выпирали под блузкой, делая задачу пуговиц непосильной.

— Магда! Как дела?

Все они знали ее имя.

— Неплохой денек выдался?!

— Хорошего вечера!

Их приветствия звучали весело, радостно. Окликали старые друзья, добрые знакомые. Большинство из них учились с Магдой в одном классе, в одной гимнасио, а некоторые впервые, двадцать лет назад, украдкой поцеловались именно с ней.

Она улыбнулась и помахала им в ответ.