Путешествия и приключения капитана Гаттераса

– А разве ты забыл, Гриппер, – возразил Гарри, – что говорил доктор? Никаких крепких напитков, если хочешь быть здоровым и уйти подальше.

– Да я ничуть не желаю, Гарри, уходить далеко. По-моему, хватит с нас и того, что мы забрались сюда. К чему так упорно лезть вперед, когда и здесь уже сам черт ногу сломит?

– Ну, что ж, это славно – давай не пойдем! – воскликнул Пэн. – Как подумаешь, что даже забыл вкус джина, так и тоска забирает!

– Вспомни, – заметил Болтон, – что говорил тебе доктор!

– А мало ли что он говорил… – пробасил Пэн. – Может быть, про здоровье толкуют только для отвода глаз, а на самом деле хотят сделать экономию на крепких напитках.

– Кто знает, может, и прав этот чертов Пэн… – заметил Гриппер.

– Будет тебе! – возразил Болтон. – Разве можно судить здраво с таким красным носом? Даже если от воздержания твой нос малость полиняет, то, право, не о чем горевать.

– Чего тебе дался мой нос? – огрызнулся задетый за живое Пэн. – Мой нос не нуждается в твоих советах, да и не спрашивает их. А вот свой нос не суй куда не следует!

– Ну, Пэн, не сердись. Я ж не знал, что у тебя нос такой обидчивый. Я и сам не прочь бы пропустить стаканчик виски, особенно в такой холод. Но если от этого больше вреда, чем пользы, то я уж как-нибудь обойдусь.

– Ты-то обойдешься, – вмешался в разговор кочегар Уоррен, – да другие-то не обойдутся.

– Что ты хочешь сказать, Уоррен? – спросил Гарри, пристально глядя на него.

– А то, что так или иначе на бриге есть крепкие напитки. И по-моему, на корме не отказывают себе в рюмке джина.

– А ты откуда знаешь? – спросил Гарри.

Уоррен ничего не ответил: на самом-то деле он говорил наобум, лишь бы сказать что-нибудь.

– Ты же видишь, Гарри, – обратился к товарищу Болтон, – что Уоррен ничего не знает.

– Да что там! – сказал Пэн. – Возьмем да и попросим у Шандона порцию джина, неужто мы не заслужили? Посмотрим, что он на это скажет.

– Не советую, – заметил Гарри.

– Это почему? – в один голос спросили Пэн и Гриппер.

– Да потому, что вам откажут. Поступая на бриг, вы знали условия Шандона. Надо было раньше думать.

– К тому же, – подтвердил Болтон, принявший сторону Гарри, характер которого ему нравился, – Ричард Шандон не полновластный хозяин на бриге, он подчинен другому, как и все мы.

– Кому же это? – спросил Пэн.

– Капитану!

– Заладили: капитан да капитан! – воскликнул Пэн. – Да разве вы не видите, что среди этих льдов не найти ни таверн, ни капитанов? Они придумали верный способ вежливо отказывать нам в том, что мы имеем полное право требовать.

– Капитан есть, – заявил Болтон, – и я бьюсь об заклад на двухмесячное жалованье, что мы вскоре его увидим!

– Вот это здорово! – сказал Пэн. – А то мне больно уж хочется сказать ему пару теплых слов.

– Кто говорит тут о капитане? – вмешался в разговор новый собеседник.

Это оказался Клифтон, человек довольно суеверный и к тому же завистливый.

– Может быть, получены какие-нибудь известия о капитане? – спросил он.

– Нет! – в один голос ответили матросы.

– Говорю вам: в одно прекрасное утро он очутится у себя в каюте, и никто не узнает, откуда и как он явился.

– Полно вздор-то молоть! – ответил Болтон. – Уж не думаешь ли ты, Клифтон, что капитан – какой-нибудь домовой или леший, каких немало в горах Шотландии?

– Смейся, сколько твоей душе угодно, а я все-таки останусь при своем. Всякий день, проходя мимо каюты, я заглядываю в замочную скважину и на этих днях наверняка расскажу вам, на кого похож капитан и каков он из себя.

– Черт побери! – буркнул Пэн. – Уж наверное он такой же, как и все. И если ему вздумается тащить нас невесть куда, то мы выложим ему правду в лучшем виде.

– Вот это здорово! Пэн еще и в глаза не видал капитана, а уж хочет с ним поссориться, – сказал Болтон.

– Кто это капитана не видал? – спросил Клифтон с видом человека, которому что-то известно. – Это еще вопрос, знают его или нет!

– Что ты хочешь сказать, черт побери? – спросил Гриппер.

– Ладно! Всяк про себя разумей.

– Да мы-то тебя не разумеем.

– А разве Пэн уже не повздорил с ним?

– С капитаном?

– Ну да! С собакой, которую сами же мы и назвали Капитаном. Ведь это одно и то же.

Матросы переглянулись, но ничего не ответили.

– Человек он или собака, – пробормотал сквозь зубы Пэн, – а уж будьте спокойны, на днях с ним расправятся!

– Слушай, Клифтон, – серьезно проговорил Болтон, – ведь Джонсон пошутил. Неужели ты думаешь, что эта собака – и в самом деле наш капитан?

– А то как же! – убежденно ответил Клифтон. – Будь у вас столько же смекалки, как у меня, вы заметили бы чудны́е привычки этой собаки.

– Какие такие привычки? Да ну же, говори!

– Разве вы не приметили, с каким строгим видом она расхаживает на юте да посматривает на паруса, как какой-нибудь вахтенный?

– Это правда, – подтвердил Гриппер. – Я своими глазами видел, как однажды вечером проклятый дог опирался лапами на штурвал!

– Быть того не может! – вырвалось у Болтона.

– Опять же… – продолжал Клифтон. – Разве по ночам он не уходит с брига и не рыщет по льду, не обращая ни на стужу, ни на медведей?

– Это верно, – подтвердил Болтон.