Путешествия пана Броучека

Пан Броучек поспешил обшарить остальные карманы и, хотя ничего съестного в них не обнаружил, однако с приятным удивлением убедился, что при кошмарном падении на Луну он ровным счетом ничего не утерял: бумажник, часы с брелоками (в ту пору это еще не были маленькие серебряные полумесяцы), перочинный нож со штопором, пивомер и резиновый браслет с фарфоровой пуговкой, которым он помечал свою кружку, — все было на месте.

Пан домовладелец с аппетитом принялся за сосиски. Но так как его полегчавшие ноги то и дело взлетали кверху, а есть, танцуя, не ахти как удобно, он снова расположился на земле, то бишь на луне, — разумеется, с надлежащей осторожностью, дабы, чего доброго, при слишком жесткой посадке основательно не пострадала наинеобходимейшая для сидения часть тела.

Три пары сосисок наш герой проглотил в один присест, а над четвертой призадумался. «Что, если ученые правы, и на Луне нет ни животных, ни растительности? — мелькнуло у него в голове. — Чем же я в таком случае буду тут питаться? О боже! За какие грехи я должен погибнуть от голода, а заодно и от жажды — ведь утверждают, что здесь не найти ни капли воды, не говоря уже о пиве!» Но Броучек тут же воспрянул духом.

«Нет, вряд ли все обстоит так плохо. Ученые могут и ошибаться. Конечно, они ошибаются — ошибаются самым грубым образом. Я всегда так думал. Ну что могут знать о Луне господа профессора, о Луне, к которой ни один из них даже близко не подходил?! И вот доказательства. Они утверждают, будто Земля все к себе притягивает. Меня же она отпустила ни много ни мало как на Луну! Далее. Они говорят, что на Луне отсутствует воздух. Но, будь это правда, я не смог бы здесь дышать, а я, слава богу, до сих пор жив и здоров!» Эти логические построения обрадовали пана Броучека несказанно.

— Итак, Матей, долой напрасные страхи! — подбодрял он себя почти весело. — Последнюю пару сосисок ты, конечно, припрячь на черный день, но о худшем думать еще погоди! Если на Луне есть воздух, значит, наверняка есть и вода, а раз есть вода, значит, есть растительность и, конечно, животные. Более того- даю голову на отсечение, что здесь обитают разумные существа вроде нас, людей. Здравый смысл подсказывает, что Луна должна быть населена. Иначе для чего она существует? Не для того же, в самом деле, чтобы бессовестно заглядывать в окна красоток или освещать подвыпившим гулякам дорогу из трактира? А коль скоро на Луне обитают разумные существа, стало быть, они должны что-то есть и пить. А что разумные существа пьют не одну только воду — это само собой разумеется.

Сей логический circulus vitiosus[8] до того воодушевил пана Броучека, что, опрометчиво вскочив, он чуть не на сажень взлетел вверх.

А когда упал, то вокруг неожиданно потемнело, и над его головой послышался шорох.

III

Встреча с одним из лунных жителей. Странное приветствие. Чехи на Луне. Особенности чешского языка селенитов, и информация о выходе первой земной грамматики лунного языка.

Пан Броучек поднял глаза к небу и увидел странное человекоподобное существо, парившее над ним в воздухе на крылатом коне. Серебристые подковы и ослепительно белые крылья могучего скакуна, благородное лицо грациозного всадника с лавровым венком на развевающихся кудрях, с похожим на арфу среброструнным музыкальным инструментом в руках и в длинлой, расшитой серебристыми звездами мантии, — все это являло собой зрелище столь же прекрасное, сколь и отличное от всего, к чему мы привыкли на Земле.

Всадник и конь скорее походили на туманные картины, какие нам показывают владельцы волшебных фонарей, чем на живые существа из плоти и крови, — настолько воздушна, субтильна, почти прозрачна была их телесная оболочка! Об этих существах можно было бы с полным основанием сказать, пользуясь поэтическим лексиконом, что они сотканы из легчайших облаков и лунного сияния.

По-видимому, всадник тоже заметил пана Броучека, ибо опустился вниз и сошел с крылатого альбиноса.

И вот они стоят друг против друга, Броучек — на дне кратера, загадочное существо — наверху, у самой кромки, и, поскольку кратер неглубок, каждый отчетливо видит лицо другого. Теперь Броучек мог хорошенько разглядеть черты лица незнакомца, и он поразился нежнейшей белизне, прозрачности кожи своего визави; казалось, на этом лице лежал отблеск серебристого лунного сияния, придававший ему мечтательное выражение.

Существо повернуло голову вбок и вытянуло руки в сторону нашего героя, — точно так, как это делают актеры на сцене, отступая перед страшным призраком.

Затем существо тронуло струны своей арфы и воскликнуло нараспев: — Ха, кто своим урoдством преследует меня? Ты — порожденье ночи иль наважденье дня?

Разумеется, такое приветствие не очень польстила пану Броучеку. Но критическое положение, в котором он находился, вынудило его скрыть свое неудовольствие.