Путешествия по Африке

Перед спуском в замечательно красивую долину Кинде (в ответвленной от нее долине Корозо находились хижины Ганды) мы перешли водораздел между реками Ей и Бахр-эль-Джебель. Хор Кинде и несколько более мелких херанов текут на восток, в то время как встречаемые до сих пор ручьи стекали на запад и северо-запад. Кинде орошает глубоколежащую, украшенную обильнейшей растительностью долину (разница уровней анероида на высоте водораздела и в долине составляла восемь миллиметров). Над красивой зеленью высоких акаций колыхались длинностебельчатые пучки диких финиковых пальм (Phoenix spinosa), кигелий, спатодей и ярко-зеленые гигантские листья дикого банана (Musa ensete), объединяясь в прекраснейший природный парк, в котором я с удовольствием остался бы на более продолжительное время. Но экспедиция шла вперед, я был связан с ней и должен был следовать за ней к ужасам грабежа, пожаров и разрушения. Мне не суждено было остаться в этом красивом, полном мира местечке.

У шейха Ганды мы оставались два дня. Его деревня была последним местом в походе на юг, где египтяне могли оставить своих больных и раненых, а также добытый скот — до возвращения экспедиции. Несколько сотен коз с отметками их новых владельцев было оставлено на попечение Ганды.

Несколько лет спустя после моего путешествия египтяне организовали здесь военную станцию, оставив гарнизон из донколанцев и драгоманов. Эта станция служила перевалочным пунктом их экспедиций в земли калика.

Кроме всюду культивируемых неграми какуак полевых продуктов — телебуна и конопли, у Ганды произрастали красная дурра и, по сообщению Атруша, ввезенный из Макарака сорт бананов (Musa sapientum L.). Эти бананы прекрасно поспевали, в чем я мог убедиться, получив от шейха Ганды гроздь с плодами совершенно исключительной величины.

Ограждения тукулей были покрыты листьями вьющейся фасоли, длинные, плоские стручья которой содержали большие, сине-фиолетовые, очень вкусные бобы.

Охотничьими владениями Ганды кончалась область племени какуак. Вскоре мы перешли границу области Калика. Путь постепенно снижался по другую сторону долины Кинде и шел через лежащее на юг от нее плато, но вскоре опять поднялся к обширной возвышенной равнине. Горизонт на востоке был ограничен двумя высокими конусовидными горами — Кодофе и Кинбафо. Входящие в речную систему Бахр-эль-Джебель маленькие ручьи текли на восток и северо-восток.

По другую сторону первых деревушек области Калика с их нескончаемо длинными полями красной дурры путешественник входит и степную полосу, пересекаемую многочисленными маленькими ручьями. Леса, кустарники и высокая трава области какуак на юге уступают место открытым, лишенным растительности площадям. Лишь у ручьев скапливаются деревья, образуя прибрежные леса. Мы часто ощущали в Калика недостаток в таких материалах для строительства лагерных хижин, как деревья и высокая трава; это заменялось легкими соломенными крышами туземцев.

Негры калика, особенно в южной полосе, ревностно обрабатывают поля и выращивают скот. С продвижением вперед мы часто пересекали необозримые поля дурры, а следы стад скота свидетельствовали о таком количестве его, какого я еще ни в одной из негритянских областей не встречал. Местами широкие, многократно протоптанные тропы напоминали наши широкие деревенские дороги, так что отряды экспедиции шли широкими рядами, а не гуськом, как обычно. Эти районы представляли собой редкую картину мирного африканского зажиточного бытия, так не гармонировавшую с нашим разбойничьим походом. Обширные возделанные поля со стеблями в рост человека, между которыми туземцы легко прятались; огороды поменьше, засаженные разными сортами бобов, тыкв, сладких бататов ^{45} и др.; на покатых холмах — луга и пастбища, пересекаемые маленькими речками, ручьями и глубокими потоками; обрамленные узкой полосой богатой лесной растительности, они выделялись на ландшафте темно-зелеными лентами. Иногда между полями возвышались маленькие рощи, состоявшие из нескольких десятков деревьев, между которыми буйно росли вьющиеся растения и кустарники. Отдельные, напоминающие нашу липу гигантские деревья, тень которых приветливо встречала нас у околиц многих деревушек, в то время как высокоствольная красивая делебовая пальма (Borassus flabelliformis), прекрасная веерообразная пальма и банан встречались здесь редко, — все это позволяет с первого взгляда сравнить область Калика с культурной сельской местностью Европы.

Второго декабря мы достигли южного края плато, составлявшего водораздел между двумя величайшими водными системами материка. Здесь отделяются притоки «святого» Нила, самой длинной реки Африки, от самого многоводного мощного Конго. Перед нами открылась широкая панорама на долину Кибби, лишь на юго-востоке ограниченную горной цепью, уходящей в голубую даль.