Путешествия по ту сторону

Все прекрасно, когда ты в стране огня. По светящемуся песку ползут животные: красные ящерицы, саламандры; в ореолах света летают птицы. Особенно много бабочек и крылатых муравьев. Их видимо-невидимо, слепые и безумные, они тучами вьются в раскаленном воздухе, кружатся, сталкиваются друг с другом. Стоит такая жара, что можно без спички зажечь сигарету. Надо только взять ее в рот и втянуть воздух.

В этой стране нет ни солнца, ни ночи. Небо продолжает сиять, и языки пламени колеблются, словно простыни на ветру. Земля сверкает всеми своими частичками слюды, всеми кристалликами серы. Изредка замечаешь обугленные стволы деревьев с черными скрученными ветвями. Есть тут и липкие, покрытые волдырями растения, и кактусы с острыми грозными колючками красного цвета. Идя наугад танцующей походкой, ты приходишь к огненной реке, которая медленно течет между обожженных отвесных скал, скрываясь затем в глубинах земли. В этой стране все беспрестанно обжигает — воздух, земля, вода. Однако не хочется ни пить, ни есть, потому что тебя питает огонь. Ты сам свободным пламенем идешь по огню.

Все кругом белое, желтое, красное, оранжевое. Вдалеке — несколько голубых пятен, что-то вроде озер холодного огня, неопалимых купин. Небо такое прекрасное, что можно созерцать его месяцами, — огромный озаренный свод, который ходит туда-сюда, большое светлое пространство, которое без конца исчезает и появляется снова, а прямо в зените — клокочущий вихрь черного дыма.

До тебя доносится необычная музыка. Небо все время гудит, не очень сильно, но этот постоянный гул, напоминающий шум работающего мотора, давит на уши. Слышатся мимолетные звуки, далекие взрывы, грохот горных обвалов, светящихся лавин, щелканье, скрежетанье, шипение пара, Все кругом плавится, испаряется, кипит, выделяет газ. Твоя одежда развевается, хлопая, как полощущееся на ветру белье, и при каждом шаге хрустят панцири насекомых. В теплом [213] воздухе покачиваются в поисках огненного центра бабочки. Иногда, подлетев, они натыкаются на твое лицо и падают на землю, продолжая барахтаться.

Земля все время меняется. Иногда перед тобой большие скользящие холмы, фосфоресцирующие горы, но приближаешься к ним, и вот горы оседают, образуя фиолетовые расщелины, куда падают каскадом снопы искр.

Или видишь вдруг море, но действительно ли это море? Огромное пространство с глубокими отблесками, где медленно ползут волны, окаймленные красной пеной. Волны набегают на огненный песок и тут же воспламеняются, поднимая кверху множество мелких частичек непрогоревшего угля. Это сильно пузырится закипающий океан, и, когда бросаешь туда камень, он вспыхивает и обращается в пар. Ты продолжаешь идти вдоль этой пустыни и тоже ищешь чрево огня — место, самое прекрасное в мире.

Ты неторопливо бредешь по этой бесконечной стране. Когда же устаешь, усаживаешься на глыбу застывшей лавы и глядишь на языки пламени, пляшущие на горизонте. Здесь тебе не грозит, что придет ночь и минет время. Или ты засыпаешь в горячем песке и следишь, как меняются небеса, как сквозь черный дым пробегают молнии. Бабочки чертят в небе спирали, разлетаются, слетаются. Мелькают огненные птицы с красными пятнами на грудках. По краям болот замерли в своей асбестовой броне аллигаторы — давние хозяева огня. Саламандры зарываются в туннели из раскаленных углей и делают норы в угольных глыбах. По-прежнему птицы пересекают небо, оставляя за своими хвостами светящиеся вихри. Шумы разверзаются и смолкают, как будто зевает огромный дракон.

Ты все еще направляешься к центру огня, идешь, должно быть, месяцы. В огненной стране нет различий между секундами, днями и месяцами.

И вдруг с высоты охваченной пламенем горы ты его видишь. Сначала ты принимаешь его за город, за мираж из-за всех этих соборов, минаретов, колеблющихся вдали, в горячем воздухе. Но, приблизившись, видишь, что это не город, а громадный дворец, окруженный высокой белой стеной. Его башни и колокольни подрагивают. Здесь ужасный шум, ужасная жара. Ты слышишь непрекращающийся рев, как будто вся земля, расплавившись, низвергается на дно колодца. Жара такая, что порой по краям дороги вспыхивают обгорелые камни. Нет больше деревьев — ни столетников, ни кактусов [214] со стальными колючками. Один лишь мягкий песок, который концентрическими кругами движется вокруг дворца.

Это поистине центр огня, потому что именно сюда устремляются бабочки и птицы, так что слышится шуршанье их крыльев. Немного боязно, и в то же время светящийся дворец влечет тебя к себе своими блестящими сводами и белыми стенами. С громко бьющимся сердцем, с горящим лицом ты бежишь все быстрее. Твои ноги оставляют черные дымящиеся вмятины. Дойдя до ворот дворца, ты чувствуешь сильное жжение. Так жарко, что языки пламени прозрачны. Больно глазам, и тебе приходится затыкать уши, чтобы не слышать рева. Теперь нужно войти в последний огненный круг. Ты проносишься очертя голову через дворцовые ворота, всем своим телом как бы разрывая пламя.