Потом последовал неожиданный «обвал» рубля. Так как деньги Артура были вложены в квартиру и машину, а также несколько тысяч долларов у него было наличными, то он потерял немного. Он разменял свою большую трехкомнатную квартиру на две. Одну он стал сдавать, в другой жить. Денег от сдачи квартиры внаем вполне хватало на жизнь, плюс у него в запасе были еще сбережения. Он продал несколько золотых вещей, которые купил, еще когда занимался бизнесом с Орловским.
И снова эти мысли… зачем все это?
У него остались связи в сфере бизнеса, и он знал, какая деятельность принесет много денег, но не торопился кидаться в новый водоворот… Самое интересное – он потерял тягу к деньгам. Это был не страх… Он осознал: можно зарабатывать деньги всю жизнь, а лишиться их можно очень быстро. Преступники, экономический кризис… Он увидел, что многие люди потеряли за один день то, что зарабатывали в течение 20–30 лет. Все эти деньги вдруг обесценились, и вся жизнь этих людей оказалась пустым зарабатыванием. Что интересно: чем больше денег теряет человек, тем больше он страдает…
Он подумал: «Даже если будет самый надежный банк, даже если я смогу зарабатывать огромные деньги и иметь все, неужели в этом смысл жизни?»
Через месяц после исчезновения Орловского произошло событие, которое также очень повлияло на подход Артура к жизни.
Глава IV
Послание с того света
Пролежав в больнице неделю, от сердечного приступа умер отец Артура. Как только ему сообщили о госпитализации отца, он сразу же выехал к нему. Отец с детства болел астмой, а последней зимой он переболел воспалением легких, что усугубило его положение.
Врачи сказали, что нужны дорогие лекарства, которые Артур сразу же оплатил. Но тем не менее врачи признавались, что даже если отец и выживет, он останется инвалидом. За эти последние дни они общались больше и искреннее, чем за всю жизнь.
Когда отца перевели из реанимации в палату и Артур навестил его, тот рассказал, что пережил клиническую смерть, прошел по тоннелю, а потом видел со стороны все, что происходило в операционной. И якобы встречался с родственниками, которые уже умерли и которые сказали ему: «Дай наставления сыну и возвращайся к нам». Также отец сказал про какой-то свет, полный любви, которую на Земле почувствовать практически невозможно. Даже небольшое соприкосновение с ней давало огромное блаженство и умиротворение.
Артур не слишком вникал в слова отца, потому что ему казалось, что он все еще бредит.
Когда Артур вечером вышел из больницы, то увидел большой лоток с книгами и журналами и решил купить себе что-нибудь почитать, чтобы как-то скоротать время в гостинице. Первое, что попалось ему на глаза, была книга Р. Моуди «Жизнь после жизни». К утру он ее прочел и пришел к отцу под большим впечатлением от нее…
В книге врач и ученый делал предположение на основе работы со многими людьми, пережившими клиническую смерть, что придумать все эти случаи невозможно. В основном люди рассказывали то же, что и отец Артура… Больше всего его поразило и обрадовало, что с разрушением физического тела жизнь души не заканчивается.
Когда Артур навещал отца во второй раз, тот рассказал ему всю свою жизнь, попросил у него прощения. Артуру важно было это услышать, так как он с детства думал, что отец его не любит. Но отец рассказал, что он много работал, чтобы обеспечить сына лучшим, – хотел дать ему образование и нравственное воспитание. Также он был строг с сыном, потому что знал, как быстро подросток может попасть под плохое влияние.
Отец попросил прощения за то, что несколько раз ударил сына в детстве. Артур понимал, что строгое отношение отца побудило его стремиться к чему-то хорошему, да и вообще благодаря отцу он состоялся как личность. Воспитание сына было целью жизни отца. «В общем-то достойная цель, – отметил про себя Артур, – если у меня будут дети, я также попытаюсь дать им лучшее». Они обнялись и попросили прощения друг у друга.
Третья встреча с отцом просто потрясла Артура, поэтому, вернувшись в гостиницу, он записал то, что вспомнил, в свой дневник.
…Когда я подошел к палате, там бегали перепуганные врачи. Оказалось, отец стал задыхаться ночью, и его едва откачали. Но положение было практически безнадежное, как доложил мне дежурный врач.
Отец лежал очень бледный и умиротворенный. Увидев, что я зашел, он начал говорить: