Путешествия в тропики за самоцветами

После обычного обмена приветствиями и традиционного стакана прохладного апельсинового сока на центральном столике были развернуты карты, и после краткой беседы о цели нашего визита мы углубились в изучение легендарной горной страны, изображенной на топографической схеме. Сразу же стало ясно, что за имеющееся в нашем распоряжении короткое время нам удастся увидеть только самую малость. О каких-либо дальних экскурсиях по лесным тропам между хребтами и вершинами, превышающими полторы-две тысячи метров, не могло быть и речи.

В долине Могоу, или Могок, как она называлась ранее, разработки самоцветов группировались вблизи поселков Пейскве и Леу; несколько дальше к западу в окрестностях Кьятпина и Луды также были известны многочисленные копи рубинов и сапфиров. Попасть бы на эти два участка — и можно считать поездку удавшейся. Между Пейскве и Кьятпином не более 8 км, можно успеть, если поторопиться. Вот мы и планируем наши действия, чтобы увидеть как можно больше в короткий срок.

Между тем к нашей компании добавилось еще два человека. Судя по одежде, это были местные бирманцы, по всей видимости, только что проделавшие достаточно длинный путь. У каждого из них через плечо была надета сумка из цветастой плотной ткани, по виду тяжелая. Сначала вновь пришедшие молча слушали общую беседу, но затем, вступив в разговор, стали предлагать свои варианты нашего маршрута. При этом они обнаружили недюжинные знания отдельных месторождений, уверенно указывая участки с преобладанием тех или иных разновидностей рубина, а также те, где, кроме рубина, встречаются драгоценный сапфир или благородная шпинель.

Но вот один из наших новых знакомых достает из сумки что-то размером в кулак, скрытое в плотном матерчатом мешочке. Минута, и перед нашими глазами предстает чудесный образец: на темной мозолистой ладони возникает белоснежный кусок крупнокристаллического мрамора. На его поверхности, как яркий огонек, сверкал кроваво-красный, похожий на маленький бочонок кристалл рубина размером с удлиненную горошину. Сочетание кроваво-красного и снежно-белого цветов, казалось, гармонично вписывалось в общую гамму, созданную тропическими соцветиями бугенвиллии, орхидей, хибискуса и других ярких экзотических растений, окружавших нас со всех сторон, и не хотелось отрывать глаз от этого совершенства. Нам объяснили, что рубин, заключенный в обломке мрамора, который мы можем осмотреть и даже потрогать, принадлежит к самой ценной разновидности этого самоцвета, называемой «голубиная кровь». После огранки такие камни стоят дороже брильянтов того же размера.

Хозяин образца, заметивший наше неподдельное восхищение, с улыбкой спросил, не желаем ли мы купить что-либо из коллекции, находящейся в его сумке и сумке его приятеля. Купить! Мы и думать об этом не могли, оснащенные лишь ограниченной суммой для расходов по командировке. Пришлось вежливо отказаться, что несколько разочаровало владельцев минералогических сокровищ.

Нужно сказать, что кристалл рубина в кристаллическом известняке был вполне ювелирного качества, по выделить его из образца неповрежденным можно было разве только растворив известняк в кислоте. Хотя стоимость самоцвета несомненно оправдала бы такую сложную операцию, по насколько приятней было видеть целый образец, в котором яркий кристалл рубина в массе мрамора светился, как маленький красный фонарик.

В связи с пашей финансовой несостоятельностью было немного неловко просить хозяев тяжелых сумок показать свои сокровища, по пропустить такой случай было бы непростительно. И вот на одном из столиков в окружении горшков с багрянолистной поинсеттией возникает миниатюрная выставка: на светлых мешочках лежат искусно отбитые преимущественно белые образцы кристаллического известняка с яркими красными и синими вкрапленниками прозрачных и полупрозрачных кристалликов. Вот плоский зернистый образец с россыпью мелких синих кристаллов. Сапфирчики! Вооружаюсь лупой и внимательно рассматриваю отдельные кристаллики с ярко отсвечивающими гранями. Ба! Да это же совсем не сапфиры, а шпинель! Ее правильные октаэдрические кристаллы, ограниченные треугольными гранями, почти прозрачны. Шпинель бывает также красной, зеленой и даже желтой. А вот, кажется, в соседнем образце цепочка довольно крупных розово-красных кристаллов шпинели вытянулась вдоль трещинки в известняке. Да, такому образцу позавидовал бы любой музей! Но где же сапфир? Большинство кристаллов в образцах красные. Это рубины или шпинель. Все осмотренные до сих пор вкрапленники синего и голубого цвета тоже оказались шпинелью. Но вот, наконец, в руки попадает образец с удлиненным полупрозрачным синевато-голубым кристаллом. В средней части он утолщен и по форме напоминает бочонок. Конечно, это сапфир, хотя не очень уж качественный. И сидит он не в известняке, а в чем-то более рыхлом и выветрелом. После осмотра с помощью лупы все становится ясным. Кристалл сапфира заключен в частично измененном под влиянием выветривания полевом шпате. Исходя из всех минералогических канонов, тут ему и положено быть.