Путешествия вокруг света

3 марта мы угощали у себя большое собрание особ, приехавших к нам из Консепсьон. Уже рано утром, когда жар был еще сносен, мы видели наших гостей, приезжавших в Талкагуано; большая их часть была верхом, как здесь обыкновенно путешествуют, и даже дамы садятся на самых пылких лошадей. Другие ехали в маленьких домиках, устроенных на телегах о двух колесах; телеги эти были запряжены парой волов, которыми правил, сидя на крыше домика, арауканец. Прекрасные нарядные дамы, выпрыгивая из этих странных экипажей, составляли весьма любопытную противоположность с ними. Уже с 3 часов пополудни наша шлюпка была в беспрестанном движении, перевозя гостей на корабль. Нашим приемом все были чрезвычайно довольны, «Рюрик» очень понравился, но казался слишком малым. Вечером я дал бал. Отведенный мне дом был для этого слишком тесен, и я воспользовался находящимся поблизости магазином, который кое-как преобразовали в танцевальный зал. Из моего дома можно было пройти туда через сад; последний был, как и зал, освещен лампами. В середине зала поставлено изображение вензелей имени государя императора, над которым гений держал лавровый венок, в другом конце зала находилась вторая прозрачная картина, представляющая союз обоих монархов, посредством двух рук, соединенных над вензельными именами Александра и Фердинанда. В дом, где мы ужинали, также надо было проходить через сад. Во время бала я велел сжечь фейерверк, который удивил всех моих гостей, поскольку для них это зрелище было совершенно новым; освещение также вызвало величайшее удивление, так как здесь на самых пышных балах зажигают обыкновенно не более пяти или шести свечей. За столом пили при громе пушек сначала за здоровье обоих монархов, потом за здоровье виновника нашей экспедиции. Все собрание, не исключая и губернатора, веселилось до самого восхода солнца.

8 марта. Возложенное на меня инструкцией обозрение Южного океана не позволяло мне оставаться дольше в этом удобном заливе; все работы на корабле были кончены, инструменты перенесены на него, и я воспользовался благоприятным ветром, чтобы выйти в океан. Комендант города Талкагуано, дон Мигуель де Ривас, бывавший у нас ежедневно и полюбивший русских, оставался на «Рюрике» до самого отплытия и простился со слезами. Я искренно радовался, когда мы опять были под парусами; мне казалось, что только теперь началась важнейшая часть путешествия, все предшествовавшее можно было считать только введением.

Лаперуз столь много писал о заливе Консепсион, что я могу только повторить уже сказанное им; нельзя не похвалить этот залив, как весьма выгодное место для отдыха. Чили весьма приятная страна, в которой царствует почти беспрерывная весна. Во все время нашего здесь пребывания была прекраснейшая погода; меня удивляла сильная зарница, которую я замечал каждый вечер после солнечного заката в NO над цепью высоких гор. Чили производит вкусное вино, и можно только сожалеть, что испанцы так мало занимаются возделыванием земли. Их неблагоразумная зависть ставит преграду всякой торговле, которая могла бы здесь процветать; свободой пользуется только торговля с их собственными владениями.

Глава VII. Плавание от залива Консепсьон до Камчатки