Путешествия вокруг света

Итак, я стоял перед знаменитым Тамеамеем [Камеамеа I], обратившим на себя внимание всей Европы ^[64]. Благополучием, непринужденностью и ласковостью при обращении он вызвал у меня величайшее доверие. Он повел меня в свой соломенный дворец, состоявший по здешнему обычаю только из одного обширного зала и построенный подобно всем здешним домам таким образом, что береговой и морской ветер может свободно продувать его и умерять жестокость здешней жары. Нам подали красивые европейские стулья и поставили перед нами стол красного дерева: в этом состояла вся мебель здешнего дворца. Хотя король и имеет каменные дома в европейском вкусе, но предпочитает это простое жилище, чтобы не нарушить обычай; он подражает всему, что признает полезным, и старается вводить это в своем народе; каменные дворцы кажутся ему излишними, он же печется только о счастье своего народа, а не об увеличении его потребностей. Странным показался мне наряд Камеамеа, состоявший из белой рубашки, синего исподнего платья, красного жилета и черного платка на шее; в своем воображении я представлял его совершенно в ином уборе. Сказывают, однако, что он иногда одевается весьма пышно, ибо имеет несколько мундиров, шитых золотом, и разное другое одеяние. Наряд знатных вельмож, присутствовавших при нашей аудиенции и сидевших на полу, был еще страннее, чем королевская одежда; было чрезвычайно смешно видеть их в черных фраках, надетых на голое тело; к тому же фраки редко бывают им впору, ибо вымениваются на американских кораблях, на которых люди не бывают такого высокого роста и так дородны, как знать на Сандвичевых островах. У одного из министров лиф сидел между плечами и фрак застегивался с большим трудом; он потел в этом узком наряде, по всему видно было его страдание, но мода запрещала освободиться от этой тягости. Удивительно, что дикари превосходят европейцев в перенесении неудобств, налагаемых силой моды. Стоявшие у дверей часовые были совсем нагие; сумка и пара пистолетов привязаны были к телу, а ружье держали в руках.

Тамеамеа (Камеамеа I)

Рисунок художника Л. Хориса

Когда король попотчевал нас хорошим вином и сам выпил за наше здоровье, я объяснил ему мое желание запастись здесь свежими припасами, водой и дровами. Король имел при себе только одного белого; это был Кук, ловкий молодой человек, не без образования, весьма хорошо говоривший на здешнем языке; он служил прежде штурманом на одном корабле, но несколько лет назад поселился на этом острове, где пользовался особенной милостью короля и владел значительным участком земли; он-то служил нам теперь вместо толмача. Камеамеа велел сказать мне следующее: «Слышу, что вы начальник военного корабля и совершаете путешествие, как Кук и Ванкувер; следовательно, не занимаетесь торговлей. Поэтому и я не намерен производить с вами торг, но хочу снабдить вас безденежно всеми произведениями моих островов. Это дело решенное, и нет более надобности о нем упоминать. А теперь прошу сказать мне, по воле ли вашего императора его подданные обеспокоили меня в преклонных моих годах. С того времени, как Камеамеа воцарился на этих островах, ни один европеец не имел причины жаловаться на какую-либо несправедливость, причиненную ему здесь. Из моих островов я сделал убежище для всех народов, и каждый корабль, нуждающийся в припасах, снабжается ими честно. Несколько времени тому назад сюда прибыли русские из Ситки, колонии Американской компании, с которыми я до этого никаких сношений не имел; они были приняты дружелюбно и снабжены всем нужным; но они воздали мне злом, поступив неприязненно с моими подданными на о. Вагу и угрожая военными кораблями. Русский врач, именем Шеффер, прибывший сюда несколько месяцев тому назад, объявил себя посланным от императора Александра для ботанических изысканий на моих островах; так как я наслышался много хорошего об императоре Александре, и особенно нравилась мне его храбрость, то я не только позволил Шефферу производить свои изыскания, но обещал ему всякую помощь и подарил участок земли с крестьянами, так что он никогда не мог иметь недостатка в жизненных потребностях; словом, я старался сделать его пребывание здесь как можно приятнее и не отказывал ему ни в каких его требованиях. Что, однако, было ответом на мое гостеприимство? Уже на о. Овайги показал он свою неблагодарность, но я терпеливо это перенес; потом он стал путешествовать с одного острова на другой и, наконец, поселился на плодородном о. Вагу, где показал себя самым злым моим врагом. Он разрушил там наше святилище, мурай (капище), а на о. Атуай [Кауаи] возмущает против меня короля Тамари, с давних лет покорившегося мне. Там находится Шеффер и теперь и угрожает моим островам».