Путеводитель

Пролежав пластом почти 2 дня, поднимаясь только приготовить поесть, я словно бы выпал из окружающего мира. Жизнь шла своим чередом, люди спешили, работали, отдыхали. А я смотрел на них сквозь призму своего разума и видел лишь беготню белок в колесе. Зачем? Почему? И главное для чего? Они живут и дышат и размножаются. Многие до меня задавались этим вопросом. Написаны сотни книг, снято десятки фильмов, но ты видишь это как очередной риторический вопрос. А когда ЭТО обрушивается всей своей тяжестью на твой разум и сердце, начинаешь понимать, как трудно было всем этим людям, что стремились понять. Словно Сизифов труд, ты волочешь свой камень надежды вверх по склону человеческих терзаний, и каждый раз он падает вниз. И ты опять начинаешь снова. Тщетно пытаясь остановить свое падение хотя бы раз. Самое страшное, что видишь, как остальные пытаются сбежать от ненужных вопросов, ведь в простоте лучшая жизнь. А ты один как ущербный, пытаешься, что-то изменить, пусть не в мире, а в себе, но так даже труднее. И ощущаешь, как отдаляешь от всех и вся, но и там, в пустоте без общества не лучше. И вот ты снова мечешься,… но в поисках чего?

Мои раздумья прервал звонок в дверь. Поднявшись и глянув в глазок, я понял, что от окружающего мира не избавиться просто так. За дверью стояла моя староста. Девушка в общем неплохая, вот только излишне педантичная и примерная.

– Лавров, открывай. Тебя не было на парах уже 2 дня. И сотовый не отвечает. Что случилось? – серьезным тоном начала она, видимо услышав, как я подошел к двери.

Делать было нечего, меня засекли, и значит не быть мне шпионом. Так что я, открыв дверь, постарался быстрее отговориться и опять замкнуться в своем уютном мирке.

– Под машину попал. Был в больнице, сказали дома отлеживать несколько дней. Сотовый разбился. Справку принесу, – скороговоркой выпалил я.

Но такой ответ видимо не удовлетворил, мою дотошную старосту. И она, отодвинув меня не по-девичьи крепким плечом, вошла внутрь.

– Не верю я тебе Лавров. Нечисто что-то тут. Да и не стал бы профессор Соколовский лично меня просить проведать тебя. Может ты это, наркотики употребляешь? Ну, там марихуану в вену или героин нюхаешь? – подозрительно смотря на меня, продолжила она.

– Наркотики? Что за бред! Говорю же, машина сбила. Видишь весь в синяках, у меня еще и сотрясение было, – попытался вновь оправдаться я.

– Ты мне тут, лапшу не вешай. Зная тебя и твой параноидальность, ты, прежде чем шаг сделать трижды оглядишься.

Да, параноидальность. От банальной разводки, моя осторожность меня не спасла. Так что проку от этого “пунктика”.

– В общем, пойдем на кухню чай пить, я тут тебе принесла кое-чего. Там ты мне все и расскажешь. И не увиливай. Я сразу ложь почую, – безоговорочно сказала моя староста.

Мне ничего не оставалось, как проследовать за ней на мою же кухню.

– Ну что сам все расскажешь или мне продолжать тебя мучить? – с усмешкой продолжила она, после того, как я поставил чайник.

Решив, что ничего особо не случится, если кто-то узнает мою глупую историю, я вкратце поведал о произошедшем.

– Ммм, да. Наверное, только с тобой такое могло произойти. Как ты сам понимаешь в полицию идти, смысла нет, искать их своими силами.… Да какие у тебя силы. И по тебе видно, что особо ты мстить не хочешь. Так что просто забудь об этой неудачной истории, – задумчиво произнесла староста после окончания моего рассказа.

Конечно, с точки зрения современной логики она права. Но как же меня задели слова, о том, что и сил то у меня нет. Хотя говорят месть это блюдо, которое принято подавать холодным. Так что у меня есть время подумать. А вот старосту пора выпроваживать. Она свое доброе дело сделала, узнала, что я жив, здоров, так что пока, пока. Словно прочитав мои мысли, она поднялась и напоследок неожиданно улыбнулась мне.

– Лавров, ты не теряйся. Всякое в жизни бывает. А ты парень и хороший, хоть и слюнтяй немного. Ладно, мне пора. Увидимся в универе.

Вот так, почти комплимент с ложкой почти дегтя.