Вскоре прибывает Нортумберленд с известием, что мятежники разбиты, а их предводителей казнили. В числе последних граф Солсбери, который прошлым летом пытался собрать для Ричарда валлийское войско. Настоятель Вестминстерского аббатства тоже убит, но епископ Карлайлский всего-навсего отправлен в тюрьму (где вскоре и умер).
Теперь, когда с последними вооруженными сторонниками Ричарда покончено, остается только сам Ричард. Но и его роль тоже подошла к концу, потому что Экстон привозит гроб с останками бывшего короля. (Тело должны видеть все, иначе наверняка появятся самозванцы, за которыми последует множество обманутых людей, сохранивших верность королю. Это случалось в истории много раз — как до, так и после Ричарда II.)
Это триумф Болингброка и полное поражение Ричарда, но осталось закончить еще одно дело. Никто не должен знать, что Болингброк желал этой смерти, иначе Ричард победит, даже лежа в гробу.
Поэтому король проклинает Экстона, а когда убийца возражает, что он выполнил просьбу самого Болингброка, тот говорит:
Кому яд нужен, яд тому не мил.
Люблю убитого, хоть смерти сам
Ему желал…
Эту формулу в духе Макиавелли могут понять только придворные, поднаторевшие в государственных делах, но для простых смертных Убийство короля (даже бывшего) — ужасное преступление.
Виновен Болингброк или нет, но он должен покаяться. Он должен притвориться, что охвачен скорбью, приличествующей тому, кто действительно любил бывшего короля. Ричарда нужно похоронить с высшими почестями. Мало того, Болингброк дает обет:
В Святую землю я намерен плыть,
Чтоб эту кровь с греховных рук омыть…
Но обет остался невыполненным — отчасти потому, что у Болингброка не было такой возможности. Королю мешали чувство вины и сомнительные права на престол, из-за которых ему приходилось то и дело раскрывать заговоры.
Но эта финальная фраза о Святой земле прекрасно сочетается с другой фразой о Святой земле, которой начинается следующая пьеса — «Генрих IV» (часть первая); оба произведения Шекспира смыкаются так тесно, что не остается ни малейшей зазоринки.
Глава 7 «Генрих IV» (часть первая)
Первая часть «Генриха IV» была написана в 1597 г., через два года после премьеры «Ричарда II». Действие этой пьесы начинается почти сразу же после окончания действия предыдущей пьесы. «Ричард II» заканчивается смертью Ричарда II в феврале 1400 г. «Генрих IV» (часть первая) начинается в Лондоне два с небольшим года спустя, в июне 1402 г. Место действия — королевский дворец.
Король — это Генрих IV, который в «Ричарде II» был Генрихом Болингброком, герцогом Херефордом (в переводе — Херфордом), а позже (после смерти своего отца, Джона Гонта) герцогом Ланкастером. В предыдущей пьесе его реплики были озаглавлены «Болингброк». Теперь они озаглавлены «Король».
В «Ричарде II» Болингброк изображен молодым человеком, властным и сильным. Теперь перед нами предстает усталый и грустный старик. На самом деле в начале пьесы Генриху тридцать шесть лет, но по средневековым меркам это уже средний возраст.
Кроме того, большую часть своего царствования Генрих IV страдал от хронической болезни. Болезнь прогрессировала, и поэтому король казался старше своих лет. Самым заметным симптомом болезни были повреждения кожи; в то время многие считали, что у короля проказа — небесная кара за то, что он отобрал трон у законного короля Ричарда II. Однако это предположение весьма сомнительно. Другие подозревают, что у короля был сифилис; правда, в то время сифилис в Европе еще не был распространен. Скорее всего, это был самый обычный псориаз.
Но даже если бы Генрих IV был совершенно здоров, он бы не выдержал груза государственных забот. Почти весь срок своего правления он был вынужден подавлять мятежи, воевать с валлийцами и скоттами, которые пользовались гражданской войной в Англии и стремились удовлетворить свои национальные амбиции.
Первую реплику в пьесе произносит Генрих и тут же называет главную трудность, которая стоит перед ним, как королем:
Хоть до сих пор волненьям нет конца…
Пожаловавшись на мятежи, которые не дают покоя его стране, король выражает надежду, что это не помешает ему снарядить экспедицию, о которой он мечтал с давних пор: