Путеводитель по Шекспиру. Английские пьесы

Следуя своему плану, Фальстаф написал миссис Форд и миссис Пейдж одинаковые письма и велит Ниму отнести письмо первой, а Пистолю — второй.

В приступе щепетильности оба отказываются выполнять роль сводника. Пистоль величественно говорит:

Как! Сводником мне стать? Я — честный воин!

Клянусь мечом и тысячей чертей!

Акт I, сцена 3, строки 75–76[133]

Пандар действует как сводник в сказании о Троиле и Крессиде (которое Шекспир вскоре после этого переделал в одноименную пьесу). Именно благодаря ему в английском языке появился глагол «pander» — «сводничать». Мы могли бы посочувствовать Пистолю, считающему, что сводничество несовместимо с достоинством воина, если бы не знали, что он и Ним ради денег готовы на что угодно.

Когда прихвостни отказываются выполнять поручение, ничуть не расстроенный Фальстаф поручает это дело своему маленькому пажу (видимо, тому самому, который фигурирует во второй части «Генриха IV»). Там реплики этого персонажа озаглавлены «Паж» («Page»); никто не называет его по имени. Здесь же они озаглавлены «Робин». Это вполне естественно, потому что в этой пьесе есть другие персонажи с фамилией Пейдж (Page).

Фальстаф уходит; его люди, слишком гордые, чтобы заниматься сводничеством, но всегда готовые наябедничать, решают рассказать о плане хозяина мужьям упомянутых женщин.

«…С этакой маленькой, желтенькой бородкой»

Тем временем валлийский священник сэр Хью Эванс берет на себя обязанности сводника и решает устроить брак Слендера и Анны Пейдж. С этой целью он посылает Симпла (слугу Слендера) к миссис Куикли (служанке врача), которая, по его мнению, прекрасно подходит для роли посредницы.

В двух частях «Генриха IV» миссис Куикли звали хозяйку трактира «Кабанья голова». Там ее трактир использовался как публичный дом, так что выполнять роль посредницы этой женщине не впервой. Однако в «Виндзорских насмешницах» она занимается куда более уважаемым ремеслом, чем в первых двух пьесах.

Миссис Куикли соглашается взяться за это дело (рассчитывая, что ей хорошо заплатят), даже не зная человека, ради которого она должна потрудиться. Она делает несколько тщетных попыток выяснить это. Когда миссис Куикли спрашивает, большая ли у него борода, Симпл отвечает:

У него этакое маленькое, бледненькое личико с этакой маленькой, желтенькой бородкой.

Акт I, сцена 4, строки 22–23[134]

Каина, убившего Авеля и, если верить библейской легенде, ставшего первым убийцей в мире, по каким-то причинам изображали на гобеленах по библейским мотивам с рыжевато-желтой бородой. Борода того же цвета была также у Иуды, предавшего Иисуса.

Сравнение комическое, потому что трусливый и недалекий Слендер меньше всего похож на человека, которого неуправляемая страсть способна толкнуть на чудовищное преступление вроде убийства или предательства.

«…Один важни персон»

Врач, у которого служит миссис Куикли, — это доктор Каюс, француз, говорящий по-английски еще хуже, чем Эванс. Этот классический комический персонаж очень вспыльчив. Он не любит, когда в его отсутствие миссис Куикли принимает незнакомых людей, поэтому, когда служанка узнает, что хозяин возвращается, она прячет Симпла в чулан.

Похоже, доктор Каюс направляется во дворец по какому-то важному делу. Он говорит по-французски:

Ma foi, il fait fort chaud. Je m'en vais a la Cour — la grande affaire.

Пф, пф, пф! Какой жара! А мне надо ходиль на королевский двор лечиль один важни персон.

Акт I, сцена 4, строки 51–52

В пьесе эти слова не переводятся на английский, потому что они не имеют отношения к действию. Либо они нужны для характеристики персонажа, либо намекают на некое происшествие при дворе, которое случилось во время написания пьесы.

Возможно, требование королевы Елизаветы поторопиться с пьесой (если эта легенда правдива) было вызвано не тем, что ей не терпелось увидеть Фальстафа влюбленным, а необходимостью сыграть комедию по случаю какой-то важной — и уже назначенной — придворной церемонии.

Из реплик, встречающихся в пьесе позже, можно сделать вывод, что речь идет о представлении ко двору претендентов на награждение орденом Подвязки. Одно такое представление состоялось в мае 1597 г. Для данной пьесы это чересчур рано; получается, что «Виндзорских насмешниц» Шекспир написал, еще не успев закончить вторую часть «Генриха IV».

Но если это так, то знатных персон, присутствовавших на этом представлении (и, несомненно, бегло говоривших по-французски), должен был позабавить комический француз, торопящийся на ту самую церемонию, в которой принимают участие сами зрители.