Читаем Путеводитель по Шекспиру. Английские пьесы полностью

В конце второй части «Генриха IV» актер, игравший роль Эпилога, обещал, что Фальстаф появится в новой пьесе, но затем Шекспир явно передумал. Может быть, к тому времени «Виндзорские насмешницы» уже были написаны и на Шекспира так повлияла неудачная попытка передать характер главного героя?

«…Предателям доверился»

Но о судьбе Фальстафа мы узнаем позже. Действие перемещается в Саутгемптон, где собирается войско короля. Саутгемптон находится в центре южного побережья Англии; остров Уайт прикрывает его от бурь и нападений врага. Предатели, которых возглавляет Ричард Кембридж, собираются убить короля еще до того, как начнется посадка на корабли. Впрочем, заговор уже раскрыт, но Генрих медлит, собираясь нанести убийственный упреждающий удар. Однако это рискованно, и его приближенные нервничают.

Бедфорд говорит:

Скажу, как перед Богом: наш король

Предателям доверился беспечно.

Акт II, сцена 2, строка 1

Бедфорд — третий сын Генриха IV, один из младших братьев Генриха V. Он участвует во второй части «Генриха IV» под именем Джон Ланкастерский. Однако в 1414 г. король Генрих, готовясь к французской кампании, пожаловал приближенным новые титулы, и Джон стал герцогом Бедфордом.

«…Что ложе с ним делил»

Приближенных короля изумляет самоуверенность заговорщиков и их способность сохранять личину преданности. Более того, один из них отплатил Генриху черной неблагодарностью, поскольку Эксетер говорит:

Как! Человек, что ложе с ним делил

И милостями был осыпан щедро,

Подкуплен недругами и задумал

Предательски монарха умертвить!

Акт II, сцена 2, строки 8-11

Речь идет о Генри Скрупе Мешемском, который был близким другом короля, являлся его казначеем и выполнял отдельные дипломатические поручения. То, что Скруп Мешемский, два близких родственника которого были казнены, дружит с королем, способно вызвать удивление. Однако следует учитывать особенности эпохи. В дни, когда должностными лицами короля были представители узкого круга семейств, постоянно роднившихся друг с другом, было невозможно найти среди них человека, чьи родственники не были бы наказаны, понижены в звании, сосланы или казнены королем или его предшественником.

Упоминание о французском золоте подтверждает слова Хора. Но на самом деле заговор был составлен в пользу Мортимеров; если его участники и получали французские деньги, то они лишь следовали примеру Болингброка, восстание которого против Ричарда II также финансировали французы. Если бы Болингброк (будущий Генрих IV) потерпел неудачу, его тоже обвинили бы в продажности. В случае победы фракции Мортимера над Генрихом IV или Генрихом V не всплыло бы обвинение, что ее члены подкуплены иностранцами. Не следует забывать, что историю всегда пишут победители.

«Как лев…»

Король Генрих расставляет ловушку. Он заставляет лицемеров демонстрировать сверхпреданность и требовать сурового наказания для какого-то мелкого хулигана, который спьяну выкрикивал в адрес короля угрозы. Затем Генрих величественно обличает лицемеров; те приходят в ужас и тут же сознаются в заговоре. Король красноречиво стыдит их, но самые горькие слова приберегает для закадычного друга и наперсника Скрупа Мешемского:

И если демон, соблазнитель твой,

Весь мир пройдет, как лев, ища добычу, —

Вернувшись в Тартар, скажет он собратьям:

«Ничьей души отныне не пленить

Мне так легко, как этого британца».

Акт II, сцена 2, строки 121–125

Конечно, демон — это Сатана, «львиная походка» которого — цитата из Первого послания Петра: «…противник ваш диавол ходит как рыкающий лев, ища кого поглотить» (5: 8).

Тартар в греческой мифологии — подземный мир, где мучаются души умерших.

Приказав казнить изменников в назидание другим, король Генрих V готов отплыть. 11 августа 1415 г. английские корабли поднимают паруса. В последней строчке этой сцены король говорит, что готов поставить на карту все, чтобы сорвать банк:

Пускай лишусь я английского трона,

Коль не надену Франции корону.

Акт II, сцена 2, строка 194«…До Стенса»

Члены компании Фальстафа тоже отправляются на войну, и миссис Куикли выражает желание сопровождать Пистоля хотя бы часть пути. Она говорит:

Прошу тебя, сахарный ты мой муженек, позволь мне проводить тебя до Стенса.

Акт II, сцена 3, строки 1–2

Стейнс[151] — городок, находящийся примерно в 20 милях (32 км) от центра Лондона по направлению к Саутгемптону.

«В лоне Артуровом…»
Перейти на страницу:

Все книги серии Научно-популярная библиотека Айзека Азимова

Расы и народы. Ген, мутация и эволюция человека
Расы и народы. Ген, мутация и эволюция человека

Знаменитый писатель-фантаст, с мировым именем, великий популяризатор науки, автор около 500 фантастических, исторических и научно-популярных изданий приглашает вас в увлекательное путешествие по просторам танин о происхождении и эволюции человека.Книга познакомит вас с удивительным миром человеческой природы и принципами классификации на расы и народы. Почему люди так отличаются друг от друга и чем объяснишь разницу в цвете кожи, глаз и волос? Что изучают таксономия и генетика? Чем отличается доминантный ген от рецессивного?Вы найдете ответы на эти и другие вопросы, а также узнаете о методах и характерных особенностях деления животного мира на различные группы, заглянете внутрь хромосомы и вместе с австрийским монахом Грегором Менделем проведете интересные эксперименты по скрещиванию растений.

Айзек Азимов , Уильям Бойд

Культурология / Биология, биофизика, биохимия / История / Биология / Образование и наука

Похожие книги

Время, вперед!
Время, вперед!

Слова Маяковского «Время, вперед!» лучше любых политических лозунгов характеризуют атмосферу, в которой возникала советская культурная политика. Настоящее издание стремится заявить особую предметную и методологическую перспективу изучения советской культурной истории. Советское общество рассматривается как пространство радикального проектирования и экспериментирования в области культурной политики, которая была отнюдь не однородна, часто разнонаправленна, а иногда – хаотична и противоречива. Это уникальный исторический пример государственной управленческой интервенции в область культуры.Авторы попытались оценить социальную жизнеспособность институтов, сформировавшихся в нашем обществе как благодаря, так и вопреки советской культурной политике, равно как и последствия слома и упадка некоторых из них.Книга адресована широкому кругу читателей – культурологам, социологам, политологам, историкам и всем интересующимся советской историей и советской культурой.

Валентин Петрович Катаев , Коллектив авторов

Культурология / Советская классическая проза
Год быка--MMIX
Год быка--MMIX

Новое историко-психо­логи­ческое и лите­ратурно-фило­софское ис­следо­вание сим­во­ли­ки главной книги Михаила Афанасьевича Булгакова позволило выявить, как мини­мум, пять сквозных слоев скрытого подтекста, не считая оригина­льной историо­софской модели и девяти ключей-методов, зашифрован­ных Автором в Романе «Мастер и Маргарита».Выяв­лен­ная взаимосвязь образов, сюжета, сим­волики и идей Романа с книгами Ново­го Завета и историей рож­дения христиан­ства насто­лько глубоки и масштабны, что речь факти­чески идёт о новом открытии Романа не то­лько для лите­ратурове­дения, но и для сов­ре­­мен­ной философии.Впервые исследование было опубликовано как электронная рукопись в блоге, «живом журнале»: http://oohoo.livejournal.com/, что определило особенности стиля книги.(с) Р.Романов, 2008-2009

Роман Романович Романов

Культурология
Другая история войн. От палок до бомбард
Другая история войн. От палок до бомбард

Развитие любой общественной сферы, в том числе военной, подчиняется определенным эволюционным законам. Однако серьезный анализ состава, тактики и стратегии войск показывает столь многочисленные параллели между античностью и средневековьем, что становится ясно: это одна эпоха, она «разнесена» на две эпохи с тысячелетним провалом только стараниями хронологов XVI века… Эпохи совмещаются!В книге, написанной в занимательной форме, с большим количеством литературных и живописных иллюстраций, показано, как возникают хронологические ошибки, и как на самом деле выглядит история войн, гремевших в Евразии в прошлом.Для широкого круга образованных читателей.

Александр М. Жабинский , Александр Михайлович Жабинский , Дмитрий Витальевич Калюжный , Дмитрий В. Калюжный

Культурология / История / Образование и наука