Путеводитель по Шекспиру. Английские пьесы

Под давлением Бекингема архиепископ неохотно удаляется, после чего молодой король спрашивает, где он будет жить. Ричард вкрадчиво отвечает:

Где вашему высочеству угодно.

Но я советовал бы день иль два

Пожить вам в Тауэре…

Акт III, сцена 1, строки 63–65

Лондонский Тауэр приобрел зловещую репутацию места заточения и казни государственных преступников не в последнюю очередь из-за событий XV в., когда там заточили и убили Генриха VI и Джорджа Кларенса.

Тем не менее Тауэр одновременно служил и королевской резиденцией даже при Эдуарде V. Предлагая мальчику отправиться в Тауэр, Ричард явно хочет обезопасить себя от захвата короля сторонниками Вудвиллов или каким-то другим противником протекторства Глостера. Короля будут держать там под домашним арестом.

Однако не следует считать короля узником только на том основании, что он живет в Тауэре. Вряд ли Ричард считал Тауэр только тюрьмой.

«…А доблести умом запечатлел он»

Упоминание о Тауэре всегда вызывает у Шекспира одну и ту же историческую ассоциацию. Юный король тут же вспоминает Юлия Цезаря:

Великий человек был Юлий Цезарь,

Был вскормлен ум всей доблестью его,

А доблести умом запечатлел он.

Так смерть над властелином не властна:

Он хоть и мертв, но в славе жив поныне.

Акт III, сцена 1, строки 84–88

В Средние века Цезаря считали идеалом, поскольку в нем удивительно сочетались мыслитель и деятель. Считалось, что в ораторском искусстве он уступал только Цицерону. Как писатель-прозаик он также уступал только Цицерону; в его «Записках» мастерски описана галльская война. Именно благодаря им «он хоть и мертв, но в славе жив поныне».

Сентенциозное замечание Эдуарда V, якобы свидетельствующее о его уме и таланте будущего правителя, призвано подчеркнуть злодейство Ричарда. Согласно Шекспиру, юный Эдуард также проявляет храбрость и благородство, говоря Бекингему:

…если вырасту большим,

Старинные владенья отвоюю

У Франции обратно иль умру

Я воином, как королем я жил.

Акт III, сцена 1, строки 91–93

Английская мечта о завоевании Франции оказалась живучей и продержалась до середины XV в., когда король Генрих VIII, правивший через поколение после Эдуарда V, совершил последнее вторжение на континент, в глубине души надеясь на успех. Эта долгая и тщетная мечта угасла лишь во второй половине XVI в., когда главным врагом Англии вместо Франции стала Испания.

Правда, впоследствии англичане несколько раз побеждали французов (последняя победа была одержана в 1815 г. при Ватерлоо), но после правления Елизаветы I Англия вела эти войны уже без всякой надежды на континентальные завоевания.

«…Герцог Йоркский»

Кардинал возвращается с братом короля, и Бекингем так приветствует их:

Ну, в добрый час подходит герцог Йоркский.

Акт III, сцена 1, строка 95

Складывается впечатление, что кардиналу ничего не стоило убедить королеву отказаться от права на престол ее младшего сына. Однако в действительности это был тяжелый труд, потребовавший не только лести, но и угроз. Ричард наверняка дал понять, что в случае неповиновения королевы он применит силу.

Со стороны Ричарда это и вправду жестоко, однако необходимо, поскольку позволяет предотвратить гражданскую войну.

Как бы там ни было, но 16 июня 1483 г., через шесть недель после прибытия юного короля в Лондон, его младшего брата забрали из аббатства и отправили к Эдуарду V в Тауэр. После этого Ричард утратил всякий интерес к королеве и ее детям. В конце пьесы им не грозит опасность.

«…Взойти на королевский трон лорд Глостер»

В течение нескольких месяцев после смерти старшего брата Ричард вел опасную игру. Он нанес быстрый и дерзкий удар, уничтожил партию Вудвиллов и стал регентом при малолетнем короле.

Однако в самом этом успехе таилась новая опасность. Раньше Ричард возглавлял союз, направленный против Вудвиллов, но теперь этот союз мог распасться. Например, Хейстингс враждовал с Вудвиллами, но особой любви к Ричарду не испытывал. Можно ли было ему доверять?

В какой-то момент (когда именно — неизвестно) Ричард почувствовал, что пост лорда-протектора его не удовлетворяет. Его власть была недостаточно прочной. Через три года молодой Эдуард V достаточно повзрослеет, чтобы править самостоятельно, а за это время враги накопят достаточно сил, чтобы уничтожить Ричарда. Менее полувека назад именно так случилось с другим лордом-протектором — тоже герцогом Глостером (см. в гл. 12: «…Спровадили мы Хемфри»).