Читаем Путеводитель по Шекспиру. Английские пьесы полностью

Можно предположить, что Ричард, узнав об измене Бекингема и опасаясь, что существование принцев будет способствовать восстанию, поспешно приказал их убить. В таком случае он должен был терзаться угрызениями совести. Возможно, он не оправдывался, потому что уже ничего нельзя было изменить. Возможно, Ричард считал грозившее ему бесчестье заслуженным и думал, что смерть собственного сына через девять месяцев после коронации была возмездием за это злодейство.

Убийство принцев было больше чем преступлением: это была ошибка. Легенда о жестокости Ричарда способствовала мятежу больше, чем существование принцев. Именно то, что Ричард не опровергал слухов об убийстве, заставило общественность поверить всем клеветническим обвинениям, выдвинутым против несчастного Ричарда в правление следующего короля. Одного этого преступления (в котором, скорее всего, он был виновен, какими бы мотивами ни руководствовался и какие бы оправдания ни приводил) было достаточно, чтобы Ричарда сочли чудовищем и приписали ему сотню злодеяний, которых он не совершал.

«С валлийцами в союзе…»

Согласно версии Шекспира, не успевает Ричард узнать о смерти принцев, как получает известие об измене Бекингема. (Похоже, в реальной истории все было наоборот, но твердых доказательств этому нет.)

Входит Рэтклифф и говорит:

С плохой (вестью), милорд: у Ричмонда Джон Мортон[245];

С валлийцами в союзе Бекингем

Уж выступил, и войско все растет.

Акт IV, сцена 3, строки 46–48

В октябре 1483 г. стало ясно, что Бекингем не только замыслил восстание в Уэльсе, но и организовал его. Ричард объявил Бекингема изменником, после чего 18 октября 1483 г. Бекингем повел свою валлийскую армию в Англию.

«Ущерб врагов моих…»

Ход событий прерывается длинной сценой с участием женских персонажей пьесы. Первой входит прежняя королева Маргарита, радуясь тому, что сторонники Йорков уничтожают друг друга. Она говорит:

В пределах этих пряталась хитро я,

Ущерб врагов моих подстерегая.

Акт IV, сцена 4, строки 3–4

Ее появление в Англии — полный абсурд. Во-первых, последние годы царствования Эдуарда она провела во Франции, так что просто не могла участвовать ни в одной сцене «Ричарда III»; Во-вторых, одинокая, нищая, несчастная и озлобленная Маргарита умерла в возрасте пятидесяти трех лет в 1482 г. — иными словами, за год до коронации Ричарда. Она не могла ни проклясть его, ни увидеть, как сбываются проклятия, приписанные ей в этой пьесе.

К Маргарите присоединяются ее бывшая соперница, вдовствующая королева Елизавета, и еще более старая соперница, вдовствующая герцогиня Йоркская, и женщины принимаются дружно оплакивать свои несчастья. Елизавета находит в своей участи так много общего с участью Маргариты, что говорит ей:

Останься здесь, искусница в проклятьях,

И научи, как клясть моих врагов!

Акт IV, сцена 4, строки 116–117

Таким образом, проклятие Маргариты сбывается в девятый раз, поскольку она говорила Елизавете: «Наступит день — меня попросишь ты / Проклясть с тобой кривую, злую жабу».

Тут входит Ричард, и ему удается уговорить Елизавету согласиться (или сделать вид, что она согласилась) выдать за него дочь, принцессу Елизавету; именно так он в начале пьесы уговаривал леди Анну стать его женой.

Следует еще раз повторить, что подобных намерений у реального Ричарда никогда не было.

«Флот сильный…»

Снова входит Рэтклифф и сообщает очень неприятную весть:

У западного берега, милорд,

Флот сильный появился, и туда

Неверные друзья толпой бегут,

Но без оружия и не для боя.

Все думают, что Ричмонд флот ведет…

Акт IV, сцена 4, строки 433–437

Генрих Тюдор, граф Ричмонд, много лет просил помощи у своих континентальных покровителей, которые осторожно уклонялись от обещаний, не желая брать на себя никаких обязательств. Только теперь, после начала восстания Бекингема, они рискнули помочь Ричмонду сделать то, что однажды с их помощью сделал Болингброк (см. в гл. 6: «…И восемь кораблей…»).

Попытку вторжения Ричмонд совершил по предварительному сговору с Бекингемом. Это выясняется из дальнейших слов Рэтклиффа:

И на море подмоги ожидает,

Что с берега подаст лорд Бекингем.

Акт IV, сцена 4, строки 438–439«…К Норфолку…»

Ричард вынужден принять безотлагательные меры. Он восклицает:

Скорее шлите к Норфолку гонца…

Акт IV, сцена 4, строка 440
Перейти на страницу:

Все книги серии Научно-популярная библиотека Айзека Азимова

Расы и народы. Ген, мутация и эволюция человека
Расы и народы. Ген, мутация и эволюция человека

Знаменитый писатель-фантаст, с мировым именем, великий популяризатор науки, автор около 500 фантастических, исторических и научно-популярных изданий приглашает вас в увлекательное путешествие по просторам танин о происхождении и эволюции человека.Книга познакомит вас с удивительным миром человеческой природы и принципами классификации на расы и народы. Почему люди так отличаются друг от друга и чем объяснишь разницу в цвете кожи, глаз и волос? Что изучают таксономия и генетика? Чем отличается доминантный ген от рецессивного?Вы найдете ответы на эти и другие вопросы, а также узнаете о методах и характерных особенностях деления животного мира на различные группы, заглянете внутрь хромосомы и вместе с австрийским монахом Грегором Менделем проведете интересные эксперименты по скрещиванию растений.

Айзек Азимов , Уильям Бойд

Культурология / Биология, биофизика, биохимия / История / Биология / Образование и наука

Похожие книги

Время, вперед!
Время, вперед!

Слова Маяковского «Время, вперед!» лучше любых политических лозунгов характеризуют атмосферу, в которой возникала советская культурная политика. Настоящее издание стремится заявить особую предметную и методологическую перспективу изучения советской культурной истории. Советское общество рассматривается как пространство радикального проектирования и экспериментирования в области культурной политики, которая была отнюдь не однородна, часто разнонаправленна, а иногда – хаотична и противоречива. Это уникальный исторический пример государственной управленческой интервенции в область культуры.Авторы попытались оценить социальную жизнеспособность институтов, сформировавшихся в нашем обществе как благодаря, так и вопреки советской культурной политике, равно как и последствия слома и упадка некоторых из них.Книга адресована широкому кругу читателей – культурологам, социологам, политологам, историкам и всем интересующимся советской историей и советской культурой.

Валентин Петрович Катаев , Коллектив авторов

Культурология / Советская классическая проза
Другая история войн. От палок до бомбард
Другая история войн. От палок до бомбард

Развитие любой общественной сферы, в том числе военной, подчиняется определенным эволюционным законам. Однако серьезный анализ состава, тактики и стратегии войск показывает столь многочисленные параллели между античностью и средневековьем, что становится ясно: это одна эпоха, она «разнесена» на две эпохи с тысячелетним провалом только стараниями хронологов XVI века… Эпохи совмещаются!В книге, написанной в занимательной форме, с большим количеством литературных и живописных иллюстраций, показано, как возникают хронологические ошибки, и как на самом деле выглядит история войн, гремевших в Евразии в прошлом.Для широкого круга образованных читателей.

Александр М. Жабинский , Александр Михайлович Жабинский , Дмитрий Витальевич Калюжный , Дмитрий В. Калюжный

Культурология / История / Образование и наука