Путеводитель по современным страхам. Социология стрёма

Когда я учился на соцфаке, у каждого преподавателя была своя версия того, когда появилась первая социологическая анкета. Наиболее прогрессивные относили самые первые оформленные количественные анкеты к концу XVII века (Якуб Бернулли, Швейцария), другие – к концу XVIII века (Джон Синклер, Шотландия), а профессора старой закалки приписывали первую социологическую анкету Карлу Марксу, который сделал ее в 1880 году (когда «знакомился с повседневным бытом рабочего класса» в Лондоне).

Лично я обнаружил самое раннее упоминание о первой анкете в книге Жана Делюмо «Ужасы на западе», где он описывает текст середины XV века, написанный в монастыре города Турне на территории современной Бельгии. Это был опросник для духов.

В книге заклинаний середины XV века настоятеля из Турне содержится, кроме прочего, два вопросника, предназначенные для окаянных душ и душ из преисподней.

Душе из Чистилища:

1. Чей ты есть (или был) дух?

2. Долго ли ты находишься в преисподней?

3. Что было бы тебе на пользу?

4. Почему ты появился здесь и почему ты появляешься здесь чаще, чем в других местах?

5. Если ты добрый дух, страждущий Божьей милости, почему ты принимаешь, как свидетельствуют, обличье разных зверей и животных?

6. Почему ты появляешься в определенные дни?

Окаянной душе:

1. Чей ты есть (или был) дух?

2. Почему ты осужден на вечные муки?

3. Почему ты приходишь, как свидетельствуют, чаще всего на это место?

4. Будешь ли ты запугивать живых?

5. Желаешь ли ты проклятия странникам? (Все мы на этом свете странники.)

6. Что ты выбираешь – небытие или муки в геенне?

7. Какие адские муки самые страшные?

8. Является ли проклятие, то есть лишение зреть Господа Бога, более мучительным, чем чувственные страдания?

Эти опросники появились не случайно, их нельзя списать на суеверность или мистический взгляд на мир, они – отражение определенной общественной дискуссии.

Людям было важно знать, могут ли вообще души умерших появляться среди живых и для чего это нужно – происходит ли это по их собственной воле или по божественной, сообщают ли они какие-то важные сведения тем, кому являются, или, наоборот, просят ходатайствовать и молиться за себя. Какой смысл вообще в призраках, могут ли души или духи быть в этом мире, есть ли для них специальное место. Нельзя забывать о том, что именно тогда ведутся большие споры о Чистилище – есть ли хоть какая-нибудь возможность посмертного искупления или из Ада нет выхода. По сути, именно эта идея и подстегивает размышления о том, что, чтобы попасть в лучший мир, можно претерпеть какие-то мытарства. Возможно, это даже будет происходить где-то недалеко от мира живых – например, у Данте Чистилище находится просто на другом полушарии, но вполне в нашем мире. Призрак или дух в контексте этой дискуссии становится пусть и не сильно, но чуть менее потусторонним существом, живущим неподалеку и имеющим такой же опыт, без багажа адских или райских видений.

Получается, что формализованное посредством анкеты интервью с духами – очень социологический подход, когда прежде чем решить, что именно делать с проблемой, мы должны вначале ее изучить и понять, в какие структуры она вписана. Попытка вступить во взаимодействие с духами – это прежде всего попытка коммуникации, выстраивания отношений, которые должны будут вписаться в уже существующую сеть. Кроме того, сами эти попытки говорят о том, что герметичная, сословная, завязанная на семейных отношениях структура европейского общества Нового времени требует разомкнутости.

Почему важно изучать страшное

Жанр страшного кино – хоррора, или ужасов, – сейчас переживает расцвет, является одним из самых востребованных или, по крайней мере, одним из наиболее доходных. И это совсем не случайно. Страх стал одной из основных эмоций, испытываемых человеком в нашем глобальном мире, за которым он наблюдает с помощью медиа. Этот страх имеет вполне рациональный характер – каждый день (конечно, при условии, что мы читаем новости или заходим в соцсети) мы видим примеры смертей, несчастий и прочих происшествий, которые имеют негативные последствия – причем как произошедшие случайно, так и по злому умыслу.

Обычно представители СМИ признают, что такой акцент, смещение в сторону негатива и насилия является намеренным – эти материалы лучше читают, а именно охват, количество просмотров является важным параметром при оценке работы СМИ. Таким образом они как бы переносят ответственность за перекос в сторону пугающих новостей на некую внешнюю силу, природу публики и ее поведения. Однако дело скорее всего не в этом, а в «замкнутом» круге потребления, которое диктует общественный порядок. Вот как его описывает Жан Бодрийяр в работе «Общество потребления», которая была написана в 1970 году, но до сих пор не потеряла своей актуальности в части описаний взаимодействия современного общества с медиа и потреблением как общественным порядком: