Путеводная звезда

Я головой вперед нырнула в марево, с треском, будто паутина, разорвавшееся под напором. Перекатилась в падении, вскочила на ноги.

Вокруг меня умирал, рушился невиданный мир. Стремительно увядала трава, падали как подкошенные диковинные цветы. На северном горизонте накренился и повалился лес, на восточном, надломившись, обрушился горный пик. На западном…

Я обернулась на запад и обмерла. С разящего багряными сполохами неба на меня стремительно несся дракон.

* * *

Стас Белов, 18 лет, Некрасовка, Москва, без определенных занятий

Пленник издыхал. Он не мог уже больше перемещаться и недвижно лежал в траве, скукожившись, свернувшись в калач, будто пытался уменьшиться в размерах перед гибелью. В своей разодранной, нелепой красной тужурке он выглядел каплей крови, оброненной на зеленое сукно.

«Часа два осталось, - по опыту определил я. - Может, три».

Я мог бы помочь умирающему и отправить к нему ящера или тигра, но почему-то делать этого не хотелось. Я как раз пытался сообразить, почему именно, когда на пороге нарисовался Толян.

– Слышь, придурок, - гаркнул он. - Аутист гребаный. Сиди тут и не высовывайся, понял? Я спрашиваю: понял, сука?

Я не ответил, Толян убрался, и стало тихо. Курва, как обычно, затемно отправилась на завод ишачить. Малолетка накануне прихворнула и потому в школу не пошла - валялась в спальне, которую раньше делила с каргой, на огороженной ширмой кушетке сразу за гладильной доской. Я намеревался побездельничать, наблюдая, как издыхает пленник, так что никуда высовываться и не собирался. Толян мог быть спокоен.

С четверть часа я то тут, то там лениво латал Залесье. Добавил деревьев туда, где прохудился лес. Повернул реку, чтобы орошала дальние луга. Проредил не в меру расплодившуюся волчью стаю. Изредка я бросал взгляд-другой на умирающего маменькиного сынка. Тот еще дышал.

Я собирался заглянуть в пещерный город проведать львов, когда в своей спальне заорала вдруг малолетка.

– Стас, помоги, - истошно голосила она, как тогда, три дня назад. - Стас! Ста-а-а-а-асик!

С четверть минуты я раздумывал. Затем нехотя поднялся на ноги. «Пусть только попробует, гнида», - вспомнил я свои неосторожно сказанные слова. Малолетка продолжала орать, и я медленно, нога за ногу, потащился на голос. Пересек гостиную и ступил через порог спальни.

Из-за ширмы доносились теперь звуки возни, крик малолетки стих, сменившись на скулеж, и я подумал, что Толян, видать, ее уже изнасиловал, и надо бы вернуться к себе, но почему-то возвращаться не стал. Вместо этого я подхватил с гладильной доски утюг и рванул створки ширмы на себя.

При виде меня Толян извернулся, вскочил на ноги и махнул рукой. Я не успел понять, что произошло. Мне стало вдруг больно, нестерпимо больно. Утюг выпал и загремел по половицам. Я упал на колени, затем завалился на спину. Боль ярилась, бесновалась у меня в груди. И почему-то назойливо ввинчивался в уши дребезжащий зуммер дверного звонка.

* * *

Артем Головин, 36 лет, Печатники, Москва, старший группы Лиса-4 поисково-спасательного отряда «Лиза Алерт», позывной Леший

– Довольно, - каркнул Старик, когда доносящиеся изнутри крики стихли. - А ну, отойди в сторону!

Он перестал жать кнопку дверного звонка и отступил назад. Я посторонился. Секунду спустя Старик с разбега высадил ногой входную дверь. Мы ворвались вовнутрь.

Здоровенный, голый, с ног до головы татуированный бугай с раскроенным черепом лежал ничком на пороге спальни. Забившись в угол и заходясь икотой, мелко тряслась расхристанная, растрепанная девица. Замаранный кровью чугунный утюг прикорнул к стене у ее ног.

Станислав Белов, раскинув руки, лежал на полу спальни навзничь. Рукоять ножа выпирала у него из грудины. На губах пузырилась кровавая пена, но он еще дышал. Я упал перед ним на колени, рывком обернулся к Старику.

– Скорую!

Старик скривил губы. Неспешно огляделся по сторонам.

– Зачем? - процедил он. - Зачем скорую? Тут за нас проделали нашу работу - этот уже не жилец. Звоним ментам и уходим.

– Постой, - я метнулся к девице. - Это ты? - мотнул я головой в сторону бугая. - Это ты его?

Девица затряслась пуще прежнего, судорожно закивала. Я сорвал с пояса флягу с водой.

– На, попей! Успокойся!

– Это я, - прохрипел вдруг с пола умирающий аутист. - Не она, это я его, гниду. На меня все валите, понял, ты? На меня…

Через три минуты он испустил дух.

* * *

Анастасия Юденич, 20 лет, общежитие МСГУ, Ярославское шоссе, Москва, студентка второго курса

Дракон наискось, сверху вниз несся в атаку. Томка вывернулась у меня из-за спины, вскинула травмат, выпалила в упор. Миг спустя дракон обрушился на нее, похоронил под собой. Я шарахнулась назад, споткнулась, упала на спину, приложилась затылком о камень и потеряла сознание.