Путеводная звезда II. Солнечный ключ

— Напиши-ка письмо моему родственничку, — служанка, у которой в глазах все еще стоял ужасный зверь, слизывающий влагу вместе с лепестками роз, не сразу поняла, о чем речь. — Ну, тому самому. Кузену короля.

— Да вы же его на дух не переносите!

Что поделаешь. Год назад королева бы от души посмеялась, приди ей в голову мысль просить помощи у заядлого картежника и ловеласа. Но, как говорится, из двух зол следует выбирать меньшее.

Самый лучший совет

— Вот, матушка просила передать, — Гунни стянула с шеи плетеный кожаный шнур. В стеклянной склянке переливалась искрящаяся жидкость, подобно тому, как искрятся на солнце крылья стрекоз. — Носи не снимая. И еще велела, чтобы ты носу не смел во дворец показывать, пока все не уляжется.

— То за порог не пускала, теперь не возвращайся… — пробурчал Свейн, с наслаждением смакуя поджаристый пирог с мясом. Не то, что какие-то там травянистые булочки!

Гарн разбирал внушительного вида тюк с теплой одеждой. Меховые сапоги, шарфы, стеганные штаны на пуху…

— Мда, друг, тебе не позавидуешь, — сочувственно покачал головой Бересклет, глядя, как растет гора вещей. — Не то, что мы с Орешником: зимой и летом одним цветом.

— Ты хотел сказать: во всем цвету! — поправил его фейри. И прищурил глаза на шутиху. — Значит, говоришь, запросто пролетела через преграду? То-то я подозревал, что ты крепкий орешек.

— Эй, ты чего? — вытаращив глаза, Гунни хлопнула по руке, невесть как оказавшейся на ее поясе.

— Да так, проверяю. Вдруг тебе мешочек с крупой подвесили? Ну, как в сказке, чтобы дорогу найти?

Шутиха презрительно шмыгнула носом, потом вдруг посерьезнела и принялась выворачивать карманы. Стайка бурундуков неподалеку взвыла от восторга, когда на землю полетели засахаренные орехи, стеклянные шарики, бусины и прочая дребедень.

И ничего подозрительного или похожего на чужеродное колдовство.

Фафнир тем временем гремел склянками, смотрелся в каждую начищенную медную тарелку, и для верности протирал рукавом посуду из горного хрусталя. Вокруг него, естественно, уже собрались безмолвные зеваки. Один енот попробовал было стащить серебряную ложку. Пришлось наказать наглеца, подвесив в воздухе за лапы в назидание другим воришкам.

— Мастер, давно хотел спросить… — Гарн в нерешительности почесал кудлатую голову. А он похудел, осунулся даже. Пожалуй, не стоило его так сильно трясти.

С другой стороны, сейчас у мага в руках снова была его лаборатория. И даже книги, некоторые из которых весили больше десяти фунтов. Ну, теперь-то уж Хокану не поздоровится. С соперниками Фафнир никогда не церемонился, тем более, если на кону стояла его собственная жизнь.

Ага, и жизнь кронпринца, к слову. неплохо будет на старости лет обеспечить себе теплый угол.

— Почему вы сами не перенесли… ну, не то, чтобы я жаловался, конечно…

Вместо ответа старик протянул руку — темная паутина крайне неохотно снялась воротника, словно уже пустила корни в покрытую катышками ткань. Гарн отшатнулся, когда маг растер ее между пальцами, и в воздухе остался горький дымок, как от спорыньи.

— Понял теперь? Темный граф-то времени зря не теряет. Почитай, весь дворец уже этой дрянью окутан. Подожди недельки две — оно и внутрь проникнет.

— Точно! А я все думала, отчего в покоях дышать нечем, — Гунни даже прихлопнула себя по лбу. И вскочила, поворачиваясь то так, то эдак. — А на мне, на мне нет ничего?

— Не переживай, скоро он и на тебя обратит внимание, — заверил ее Фафнир. — Шутка ли, золотая птица. Живьем с тебя перышки-то сдерет!

— Страсти-мордасти какие, — отозвалась девушка, как ни в чем не бывало усаживаясь за стол и принимаясь за горячие блинчики. Тетушка Бузина, облачившись в расшитый шелковыми птицами фартук, хлопотала у печи. Пусть она и не вмешивалась в беседу, но все эмоции читались на лице, и по тому, как она в сердцах шлепала на широкое блюдо очередную порцию оладушек — которые мгновенно разлетались, с медом и вареньем из черемухи.

Деревянный стол не смогли бы обхватить трое человек — по словам Грёнхен, раньше на месте пня росло многовековое дерево, вокруг которого и образовалась чудесная поляна. Всякий, кто приходил сюда с плохими мыслями, оборачивался в камень — их россыпи тянулись отсюда до самого болота, где покрытые тиной болотницы использовали их для своих пивоварен.

— Раз так, то я, пожалуй, тут с вами останусь. Помирать мне еще рано, — резонно заметила шутиха, когда на столе появилась кастрюля с гречневой подливкой и рассыпчатой кашей. — И Ханна по мне соскучилась, правда ведь?

— А что с Агнеттой?

Взгляд Гунни заметно погрустнел.

— Жалко ее. Она одна, а их всех… много!

— А короля тебе не жалко? — проворчал Фафнир. Девчонка в ответ лишь показала ему язык.

— Король спит без просыпа, что ему станется? Проснется, как Спящая Красавица — а все недруги уже перемерли давно!

— Ничего, теперь-то все будет иначе… — маг поймал красноречивый взгляд Коори, которым тот обменялся с шутихой. — Что, смотрю, на меня уже никто не рассчитывает?