Путеводная Звезда неизведанного

Платон ту же самую идею выражает следующим образом:

«Божественный свет и дух – это крылья души. Они возносят ее в общении с богами, поднимая над этой землей, которая с такой легкостью пятнает дух человеческий… Стать богоподобным означает стать святым, справедливым и мудрым. Это цель, ради которой был сотворен человек, и к которой он должен стремиться в приобретении знания».[10]

Такова истинная, сокровенная теософия, или теософия души. Но, преследуя эгоистическую цель, теософия меняет свой характер и становится демонософией. Именно поэтому восточная мудрость учит нас, что индусский йог, уединившийся в недоступном лесу – подобно христианскому отшельнику, удалившемуся, что в прежние времена было обыденным, в пустыню, – по сути, законченный эгоист. Первый действует с единственной мыслью найти в единой сущности нирваны убежище от реинкарнации, другим движет единственная идея спасения собственной души, – оба они думают только о себе. Их мотивы являются всецело личными; ибо, даже если предположить, что они достигли своей цели, разве не подобны они трусливым солдатам, бросающим свой полк в тот момент, когда он идет в атаку, чтобы защитить себя от пуль? Изолируя себя от остальных, ни йог, ни «святой» не поможет никому, кроме самого себя; напротив, оба они показывают свое глубокое безразличие к судьбе человечества, которое они покинули. На горе Афон, возможно, и живет небольшое число искренних фанатиков; тем не менее, даже они невольно покинули тот путь, который только и мог привести их к истине, – крестный путь Голгофы, на котором каждый добровольно несет крест человечества, и ради человечества. В действительности же это гнездо самой грубейшей формы эгоизма; именно к таким местам относится высказанное Адамсом замечание о монастырях:

«Это уединенные образования, которые, кажется, удалились от остального человечества ради единственного удовольствия общения tête-à-tête [с глазу на глаз, франц. ] с дьяволом».

Гаутама Будда оставался в одиночестве лишь столько времени, сколько было необходимо для достижения истины, распространению которой он посвятил с тех пор всего себя без остатка, питаясь подаянием и живя ради человечества. Иисус удалился в пустыню лишь на сорок дней и умер ради того же человечества. Аполлоний Тианский, Плотин и Ямвлих, проводя свою жизнь в строгом воздержании, почти аскетическом, жили в миру и для мира. Величайшие аскеты и святые наших дней – это не те, кто удалился в недоступные места, но те, кто проводит свою жизнь, странствуя из одного места в другое, творя добро и пытаясь возвысить человечество; хотя они могут избегать Европы, а также тех цивилизованных стран, где никто не видит и не слышит никого, кроме самого себя, стран, разделенных на два лагеря – Каина и Авеля.

Те, кто рассматривает человеческую душу как эманацию Божества, как частицу или луч универсальной и АБСОЛЮТНОЙ души, понимает притчу о талантах намного лучше, чем сами христиане. Тот, кто зарывает в землюталант, данный ему его «Господом», потеряет этот талант, как теряет его аскет, сокрывший его в своей голове, чтобы «спасти свою душу» в эгоистическом одиночестве. «Добрый и верный раб», который удваивает свой капитал, вырастив урожай для того, кто не сеял, потому что у него не было возможности сделать это, и который собирает жатву там, где бедный не смог посеять зерна, поступает как истинный альтруист. Он получит вознаграждение просто потому, что трудился ради другого, без какой-либо мысли о воздаянии или признании. Такой человек является альтруистическим теософом, тогда как другой – эгоист и трус.