Путевые заметки вольного мага

За время этого недолгого, но такого насыщенного путешествия Лаврик ни разу не пожалел о своем решении отправиться с десой в путь. Пареньку нравилось все: и меняющаяся вокруг картинка, и рассказы своей наставницы, и приключения, и новые знания, и магия, и возможность учиться новому, и даже опасность, с которой Лаврентию Рошу уже довелось столкнуться лицом к лицу.

Паренек, наконец, окончательно осознал, что именно о такой необычной и интересной жизни он и мечтал. Пусть даже сейчас он и деса буквально ходили по самому краю и подвергали себя всяческим рискам. Но Лаврик не испытывал по этому поводу ни страхов, ни сомнений. Он легко вжился в свою роль, стараясь не подвести наставницу и сделать все от себя зависящее, чтобы у них с десой Тариной и Охрой действительно все получилось.

— Покараулю тебя, пока шуршать будешь — произнес Самуил, отпивая из кружки молоко.

Лаврик спрятал довольную улыбку и кивнул, быстрым шагом заходя в конюшню и на всякий случай запирая за собой и слугой дверь.

Сразу схватил вилы и направился в сторону примыкающего к конюшне амбара, попутно пытаясь снова активировать маг-взор, как учила деса, и посмотреть, изменилось ли что-то в дальнем конце конюшни, там, где предположительно и держали двух парнокопытных магических зверей.

Наставница сказала ему, что, если все получится, фиолетовые искры потускнеют и станут немного другими. Сердце Лаврика забилось быстрее, потому что, судя по всему, десе Тарине удалось освободить ему путь.

Паренек обернулся и увидел, что Самуил, примостившийся на стоящем у входа в конюшню бревне, сонно щурится, а потом роняет голову на грудь.

Так… Теперь начинается самое сложное.

Лаврентий осторожно отложил вилы и направился к конюху. Стараясь не тревожить спящего мужчину, сдернул его пояса большую связку ключей и быстрым шагом направился вдоль ряда стойл, в которых в данный момент содержалось две каурые простые лошадки, явно принадлежащие «хозяину» и его помощнику, дальше, в отгороженную секцию, закрытую на большой навесной замок и несколько деревянных запоров.

Подобрать ключи не составило труда. Ученик Тарины старался делать все бесшумно и быстро, потому что не знал, как долго ему придется провозиться с единорогом и длаком, успев все закончить до того, как Самуил проснется.

Он с колотящимся сердцем на чуть ослабевших ногах переступил порог закрытой секции и сглотнул, потому что уперся взглядом прямо в сощуренные ореховые глаза огромного темно-коричневого длака.

«Здравствуй» — произнес Лаврентий мысленно, пытаясь повторить все так, как объясняла ему наставница — «меня зовут Лаврентий Рош. Я ученик вольного мага. Я не желаю тебе зла и хочу помочь.»

Кобыла наклонила голову и повела ушами, будто размышляя, как реагировать на такое заявление.

«Я знаю, что тебя держат здесь против воли» — продолжил Лаврик — «мы с наставницей пришли сюда, чтобы освободить тебя из плена. Клянусь своей магией, хоть у меня ее и очень мало, что я не вру.»

Длак кивнул, делая крошечный шаг в сторону мальчика. В глазах зверя читалась заинтересованность и какая-то даже… надежда. Кобыла тяжело вздохнула, переминаясь с ноги на ногу. Она выглядела усталой и изможденной, хотя и старалась стоять с гордо вскинутой головой. Ее шерсть не лоснилась и потускнела, бока впали, а грива давно не знала гребня.

Было видно, что зверь уже давно никого не подпускал к себе близко, не знал солнца и не имел возможности размять ноги.

Тарина предполагала что-то похожее, потому что длаки были очень своевольными и гордыми. Как и с любыми магическими зверями с ними нужно было взаимодействовать и договариваться, иначе они могли проявить агрессию и даже покалечить. Могли отказываться от еды, если тот, кто ее приносил, им не нравился. А еще могли ослабнуть магически, если им не давали лакомств, не выпускали на вольный выпас и не общались.

«Хочешь, я тебя расчешу» — предложил Лаврентий — «я не сделаю тебе больно, обещаю. И вот…» — паренек достал из кармана крошечный кусочек сахара, который умыкнул с кухни — я знаю, что длакам нужно сладкое, но тебе его, наверное, не давали, чтобы твоя магия ослабела. Держи… Я не пытаюсь тебя подкупить, честное слово'.

Лаврик выставил вперед ладонь, стараясь не делать резких движений.

Кобыла снова прищурилась, застыла, словно что-то решая для себя, а потом все же придвинулась ближе, высунула язык и слизнула сахар так быстро, что паренек даже не успел ничего понять. Зверь довольно захрустел лакомством, в его ореховых глазах мигнули искры магии.

Паренек достал из кармана гребень и осторожно провел им по гриве длака. Животное стояло смирно, показывая, что нисколько не возражает против такой процедуры.

"Если съест предложенное и позволит себя расчесать, полдела сделано' — говорила утром деса Тарина.

«Я знаю, что у тебя нет…гм… своего человека» — начал Лаврик — «наставница рассказала, что вы создаете связь только по доброй воле с теми, кто вам нравится и подходит, а вряд ли местный господин тебе понравился. Вы же чувствуете, плохой человек перед вами или нет».