Пути бессмертия (СИ)

Лиза максимально вздохнула, падая на стул. Она даже не успела собрать сумку и убраться отсюда восвояси до того, как Валентин Анатольевич таки вспомнил о ее существовании. Девушка определенно теряла сноровку. Она вздохнула от осознания этого факта, и воззрилась на желтеющие листья клена за окном, упорно не обращая внимания не перешептывающихся за спиной одноклассников.

— Дружинина, выйдите!

Девушка невольно улыбнулась. Так Ева хотела остаться и прислушаться к разговору литератора с его самой успешной ученицей? О, право, не стоило. А он, как оказалось, уважал личное пространство своих учеников. Всех, кроме самой Лизы. Ведь в следующую секунду он по обыкновению закрыл дверь на ключ, и, распахнув окно, уселся на подоконнике буквально в нескольких сантиметрах от Лизы.

— Вы мне дерево заслоняете, — честно буркнула девушка, принимая более или менее сидячее положение.

— Держи, — литератор улыбнулся, протягивая девушке стопку листков с текстом. — Я выделил тебе твои слова.

— Так это была не шутка, — недовольно простонала Лиза, принимая из рук учителя сценарий пресловутой «Ромео и Джульетты». — Спасибо.

— Можешь сделать вид, что изучаешь сценарий, и не идти не физкультуру, — спокойно продолжил Валентин Анатольевич, закуривая. — У меня окно.

Лиза наконец улыбнулась. Так литератор все-таки человек? Какая честь. Он сейчас позволял ей прогулять физкультуру, прикрываясь тем, что она якобы останется с ним, дабы изучить многострадальный сценарий.

— Мы уже когда-то ставили эту пьесу, к вашему сведению, — протянула девушка, пробегая глазами по тексту. — Классе эдак в седьмом.

— Успешно? — Валентин Анатольевич хохотнул. — Это глупо. Ставить подобную пьесу на классе, в котором никто из детей еще не знает, что такое чувства.

— Я бы поспорила, — Лиза фыркнула, вспоминая одноклассниц, которые как раз в седьмом классе и взялись за обсуждение мальчиков и отношений.

— Хочешь сказать, что можно в седьмом классе понять трагедию Шекспира?

— Комедию, — брякнула девушка, ловя на себе заинтересованный взгляд литератора. — Ромео и Джульетте было ненамного больше лет, чем нам в седьмом классе.

— Но и время было другое. В конце концов, не думаю, что исполнитель роли Ромео в седьмом классе без боя согласился целовать Джульетту, да хотя бы обнимать ее! — Валентин Анатольевич рассмеялся, с прищуром глядя на Лизу.

Она поняла, что аргументы закончились. Но…

— Они даже не обнимались на сцене, о чем вы, — девушка отмахнулась.

— Они? — литератор удивленно изогнул бровь. — Разве не ты исполняла роль Джульетты?

— Ромео, как мне жаль, что ты Ромео! — картинно взмахнув руками, протянула Лиза. — Бросьте, я не была достаточно общительной даже для того, чтобы сыграть дерево. Хоть и пыталась.

— И по итогу тебе досталась роль?..

— Розалины, — девушка пожала плечами. — Это, конечно, не дерево. Однако моя задача состояла только в том, чтобы присутствовать на сцене.

— Удивительно, что тебя вообще на сцену выпустили, — фыркнул литератор, закрывая окно.

Он прошелся по классу, разминая шею и что-то бормоча под нос. Лиза искоса наблюдала за тем, как Валентин Анатольевич потягивался, словно кот. А затем и вовсе направился в сторону подсобки. Замер, буквально на мгновение. А затем коротко бросил через плечо:

— В моей постановке тебе придется целовать Ромео. Готовься морально.

— Чего?!

— У тебя ведь нет парня, я не ошибся? Так что твой первый поцелуй вполне может украсть кто-то из одноклассников, — пожал плечами Валентин, таки скрываясь в подсобке и загадочно улыбаясь.

Лиза только тихо выругалась, утыкаясь взглядом в сценарий и разыскивая в нем пресловутую сцену с поцелуем. Как выяснилось, в этом сценарии таковых было аж две. И на том спасибо, Валентин Анатольевич, что не три!

***

— Короли ночной Вероны, нам не писаны законы! Мы — шальной удачи дети…

— Мы живем легко на свете! — обнимая швабру, вытанцовывала Ева, подпевая подруге, которая гордо восседала на краю сцены, свесив с нее ноги.

На улице уже темнело. Около восьмого часу вечера закатилось солнце, а уже через пол часа улицу окутали сумерки.

— Ты же в курсе, что я не счастлива добираться домой в темноте? — недовольно протянула Лиза, растягиваясь на сцене.

— Я тебя подвезу, — отмахнулась Ева. — Почти оттерла.

— В нашей жизни, то и дело, душу побеждает тело…

Лиза уже несколько часов подряд рассматривала потолок актового зала, периодически меняясь местами с Евой. Все дело в том, что Валентин Анатольевич попросил девушек покрасить заботливо вырезанные из картона задники для сценок. А для этого требовалось, ни много, ни мало, все-то принести из подсобки завхоза пару банок краски. Одну из которых Ева успешно опрокинула на пол. И та теперь активно не хотела отмываться уже несколько часов, ведь, как выяснилось, сделана она была на масляной основе, а растворителя у девушек не обнаружилось. Даже в дамской сумочке Евы он не завалялся, вот так незадача. В такой ситуации Валентин Анатольевич вынудил Еву остаться здесь и заботливо вручил ей швабру для отмывания этого безобразия. А Лиза… ну, она осталась просто по доброте душевной.