Тяжелая чаша в огромной руке качнулась, каменные кольца на цепи глухо стукнулись друг о друга, разбрызгивая дребезжащее эхо. Толстая слюда, издревле скрывающая грубую плоть великана, отпадала отжившей змеиной кожей. Руны, усыпающие бесформенные одежды, начали медленно разгораться.
Слипшиеся веки со скрежетом поползли вверх, приоткрывая сапфировые зрачки огромных раскосых глаз. Проснувшийся Бог сделал первый шаг, затем медленно спустился с пьедестала, орошенного кровавыми напоминаниями о недавней беспощадной схватке, и оскалился в недоброй улыбке.