Пути любви

— А нельзя ли смягчить приговор… для мисс Телман? Я что-то слышала о ссылке в колонии…

Констебль мгновенно побагровел, вперив в нее свой суровый взгляд, словно бы начал подозревать о сговоре, и сухо ответил:

— Это как будет угодно судье, графиня.

— Как его имя? — тем же тоном, поинтересовалась она, и получив ответ, с достоинством раскланялась.

Она успела вернуться домой к ужину. Голова раскалывалась, перед глазами то и дело маячила безобразная сцена, произошедшая в камере, а на душе было так мерзко, словно она в действительности была виновата во всем том, в чем ее обвиняла Мэгган.

Ей не хотелось никого видеть. Запереться в своей комнате, принять ванну и рухнуть в постель… но в холле ее уже караулила экономка.

— Миледи? Вам чем-нибудь помочь? — заметно оживилась та при ее появлении.

— Нет, спасибо, миссис…миссис… — Гейл покраснела, осознав, что так и не удосужилась, спросить имя экономки.

— Миссис Кросби, миледи. — Нисколько не обидевшись, подсказала пожилая женщина и суетливо начала расстегивать пуговички на ее однобортном рединготе.

— Да, да, миссис Кросби, простите, голова совсем не соображает… — Промямлила Гейл, чувствуя себя совсем скверно от этих маленьких ручек, что так проворно расстегивали пуговицы на ее одежде. — Я хотела спросить, о мальчиках…

— Молодые люди уже ужинают, — неожиданно поджав губы, ответила экономка и скорее утвердительно, чем вопросительно поинтересовалась: — Вас проводить в столовую?

У Гейл не был сил придумывать причину отказа и поэтому она покорно согласилась:

— Да, пожалуйста…

Отдав прислуге верхнюю одежду и перчатки, Гейл последовала за экономкой, которая словно ураган неслась впереди нее, и гадала, чем вызвано ее неудовольствие. Только этого ей не хватало. Сначала Джослин, потом Мэг, все эти расследования, сбор доказательств, необходимость рассказать о смерти сына матери… И почему на нее свалилось все сразу?..

Остановившись, вернее окаменев возле дверей малой столовой, миссис Кросби грозно посмотрела вглубь комнаты, явно отказываясь идти дальше. Гейл вздохнула и прошла мимо экономки.

За небольшим, рассчитанным всего лишь на десять персон столом, застланным белоснежной скатертью, уставленной хрусталем, фарфором и серебром, при свете десятка свечей в золоченых подсвечниках, напротив друг друга, расположилась банда чумазых чертенят, во главе с их невозмутимым предводителем.

Разбойник, хмуро уставившись куда-то в пустоту, сидел, скрючившись на стуле. Его неподвижность резким диссонансом выделялась на фоне образовавшегося вертепа. Сидевший рядом с ним Голд, шумно долизывал остатки подливы на тарелке, не обращая внимания на свои отросшие волосы, которые вместе с подливой лезли к нему в рот. Ник и Флинт, одновременно потянувшись руками за последним куском бекона, схватили его, и начали тянуть, каждый сам на себя. Более цепкий Ник, оторвав себе большую часть, свалилась с добычей под стол, но тут же поднялся, побыстрее затолкал в широко разинутый рот бекон, и начал громко чавкать. Нисколько не огорчившись, Флинт лишь смачно облизал свои жирные пальцы, и вытер их об белоснежную скатерть. При этом один из хрустальных бокалов опрокинулся и покатившись по столу, оставляя за собой багровые следы от вина, свалился на пол и вдребезги разбился.

— Дьявол и преисподняя! — всего лишь сказал он.

Голд, покончив с подливой, последовал примеру друга — то есть протер свое чумазое лицо скатертью и проворчал:

— На твоем месте я был бы поосторожнее, кто знает, сколько стоила эта штука.

Мельком взглянув на миссис Кросби, Гейл поняла, что та находиться на грани сердечного приступа.

— Добрый вечер! — спокойно произнесла она, и с самым невозмутимым видом устремилась к столу.

Мальчишки, услышав ее голос, мгновенно прекратили свою деятельность и виновато покосились на разбившийся хрусталь. Ник, отвесил смачный подзатыльник Флинту. А Разбойник, перебив вопль Флинта, тут же произнес, выдавливая из себя жалкую улыбку:

— Простите его мэм, он не нарочно.

— Да, да, мэм, это… — начал Флинт, но пара пинков под столом, заставили его опустить глаза долу и промямлить, — это вышло совершенно случайно.

— Ничего страшного, — уверила их Гейл, опасаясь, как бы на ее глазах не началась потасовка. — И миссис Кросби, — обратилась она к остолбеневшей экономке, — попросите кого-нибудь обслужить нас за столом, будьте добры.

Женщина покачнулась, словно ее ударили.

— Но мэм…

— Вы же видите, что еды не хватает, — перебила ее Гейл, — вы же не хотите, чтобы мои гости подумали, что в этом доме живут скупердяи?

Миссис Кросби не сказав более не единого слова, ушла. Но в столовой по-прежнему висела прямо-таки ощутимая тишина. Выбрав самое чистое место за столом, до которого еще не успели дотянутся жадные руки голодающих, Гейл с шумом отодвинула стул и взвизгнула от неожиданности, когда тот рухнул на пол, из-за отвадившейся совершенно неожиданнейшим образом массивной ноги.

— Я же говорил, что не прокатит! — раздался шепот Голда, которого моментально ударили под дых, от чего последнее слово, он произнес девчачьим голосом похожим на икоту.