Пути народов

Но принятое народом имя перестает быть для него простым, обычным словом, оно становится символом. Имя, часто полученное, как я говорил, почти случайно, приобретает значение лозунга, своеобразная «метка» превращается в знамя.

ДУША НАРОДА

Недавно я прочел книгу полковника И. Г. Старинова «Мины ждут своего часа». Больше тридцати лет прослужил Старинов в Советской Армии, он был организатором многих минновзрывных операций во время Великой Отечественной войны, он обучил и воспитал тысячи партизан-минеров.

А перед Отечественной войной он участвовал в боях за свободу Испании. Руководил группой испанских минеров. Для того чтобы мины не взрывались раньше времени, к некоторым из них были прикреплены специальные предохранители. «Предохранители выключались через десять — пятнадцать минут после установки мины. Это позволяло подрывникам уйти достаточно далеко. Однако я не учел особенностей характера испанцев, — пишет И. Г. Старинов. — Установка предохранителя оскорбляла их достоинство, и бойцы пренебрегали осторожностью».

Ну, советский минер «не стал тратить время на чтение проповедей, а придумал дополнительную систему, исключавшую возможность установки электродетонатора без включения предохранителя. Пусть подрывники думают и говорят что хотят, зато при минировании не произойдет несчастных случаев, а этого я и добиваюсь».

Старинов говорит об испанском национальном характере. Но мне кажется, что в этом столкновении взглядов проявился и русский национальный характер. Минер Старинов, как он сам говорит, «не стал читать проповедей», а сделал использование предохранителей неизбежным.

Впрочем… Каждый из нас знает, наверное, русских, которые в таком случае, увы, стали бы читать проповеди. И каждый испанец, при всем уважении к отваге своего народа, отметил бы, что среди испанцев есть и люди осторожные и просто трусы. Не зря ведь олицетворением испанского характера считается не только смелый до безрассудства Дон-Кихот (он бы тоже возражал против предохранителей на минах), но и весьма осторожный и рассудительный толстяк Санчо Панса (который вообще, вероятно, не согласился бы быть минером).

Вот из-за таких противоречий до сих пор идут между учеными споры не только о том, как проявляется национальный характер, но и о том, существует ли он вообще.

Академик Д. С. Лихачев пишет: «…правильнее говорить не о национальном характере народа, а о сочетании в нем различных характеров, каждый из которых национален».

Надо добавить, что Дон-Кихот и Санчо Панса — представители не только разных психологических типов, но и разных слоев испанского общества. Хотя уж в их-то характерах этим определяется далеко не все.

Распад общества на классы, сословия, профессиональные группы вызывал появление внутри каждого народа все новых и новых групп, каждая из которых часто отличалась от других и по психическому складу.

Н. Г. Чернышевский писал:

«Португальский вельможа по своему образу жизни и понятиям ближе к шведскому вельможе, чем к землепашцу своего народа, и наоборот: португальский землепашец более похож по характеру на шведского землепашца, чем на португальского богача».

Современные исследователи говорят примерно то же самое, сравнивая японских и бирманских крестьян и помещиков, филиппинских и восточноафриканских купцов и ремесленников.

Советский этнограф доктор исторических наук В. И. Козлов говорит, например, что даже про небольшой коллектив людей одной национальности, занятых одним и тем же делом (рабочих одного предприятия) никто не рискнет утверждать, будто они имеют общий психический склад. А уж если речь идет о большом народе, то, напоминает Козлов, русский крестьянин, купец, чиновник, рабочий имели разный психический склад, а терские казаки — часть русского народа — были по психическому складу ближе к народам Северного Кавказа, чем к поморам русского Севера. Поморы же, в свою очередь, близки по психическому складу к соседним карелам.

Но это возражение таит в себе долю согласия, потому что и Козлов определенно говорит здесь об определенном психическом складе если не народов в целом, то крупных этнических групп внутри них.

Классики марксизма не оставили специальных работ по этой проблеме, но и у Маркса, и у Энгельса, и у Ленина можно найти упоминания о национальном характере как предмете реальном.

Я бы рискнул суммировать мнение большинства специалистов о национальном характере примерно так: национальный характер существует; он не наследуется от предков, но приобретается в процессе воспитания; он гораздо сильнее проявляется в тех случаях, когда действуют не отдельные члены определенного народа, а целые их группы; далеко не каждый человек, принадлежащий к данному народу, может считаться обладателем типичного национального характера.