Пути неисповедимых

По лицу Анук нельзя было даже подумать, что она чего-то боялась. Она бесилась от того, что двое мужиков ржут над ней и чуть ли не падают, а она сделать при этом ничего не может. Возможно, Закае и Арланду в самом деле открывалось больше, чем мне, но для простого смертного Анук была кем угодно, но уж точно не испуганной до смерти девочкой, решившейся непонятно зачем обвинить в убийствах инквизиторов, когда двое таких стоят перед ней и слушают.

– Пойдем, Лисенок! – усмехнулся Закая, разворачиваясь к воротам и подталкивая Анук за собой.

– Руки свои убери! – взвизгнула та, когда инквизитор погладил своей огромной ладонью ее зад. Закая послушался, но снова засмеялся, чем окончательно взбесил Анук.

– Ха-ха-ха! Еще недотрогу изобрази!

За ворота мы выбрались без проблем, хотя стражники были недовольны: у них был приказ никого не выпускать, но они решили, что оправдываться потом перед начальством безопаснее, чем перечить инквизиторам.

Сразу за перекрытыми воротами находилось место преступление, оцепленное стражей.

Пятеро стражников охраняли растерзанные останки, начавшие быстрее разлагаться на солнце, один доктор прыгал по оцепленному участку и подбирал то один кусок мяса, то другой, и оттаскивал их к одной из двух кучек органов. Видимо, ему велели собрать по частям трупы, чтобы можно было отдать оставшееся от стражников родственникам на похороны.

При виде подобных кучек, из одной из которых торчала окровавленная кость ноги со ступней сапога, меня начало мутить. Не выдержав, я отбежала в единственный ближайший куст, где мой и без того пустой желудок вывернулся наружу. Рядом со мной за этим же кустом пристроился Арланд, который за свою короткую практику еще не успел привыкнуть к расчлененным трупам. Бедняге было еще хуже, чем мне, но он глотнул своего пойла для одержимых и этого его приободрило. Мне такого счастья в этот раз не досталось: мол, на меня подействует сильнее, а в лесу я нужна трезвая.

Когда мы вернулись к месту преступления, стараясь смотреть куда угодно, но не на отвратительные кучи, наши напарники уже приступили к делу.

Анук, спокойная как рептилия, осматривалась вокруг, а Закая наблюдал за ней. Лицо инквизитора при этом было пугающе задумчивым и даже, о боги, умным.

– Что ты можешь сказать? – спросил Арланд у своего старшего товарища.

– А что тут сказать? – усмехнулся инквизитор. – Один зверь такого бы не сотворил: их было как минимум три. Судя по обрывкам кожи, челюсти и лапы животного не больше моей кисти, – Закая продемонстрировал растопыренные пальцы руки. – Небольшие твари… что-то вроде волков или собак…

– Призрачный псарь с гончими, – тут же вспомнила я.

– Что? – Закая удивленно на меня посмотрел, а Анук, бродившая в нескольких метрах от нас, услышав мои слова, вздрогнула. Конечно, потом оборотниха попыталась сделать вид, что просто наступила на что-то гадкое, но я поняла, что вздрогнула она именно от моих слов.

– Я слышала сплетню о призрачном псаре и его гончих. Что-то вроде проклятия этого города… но я так и не поняла, зачем он убивает и когда остановится, – объяснила я.

– Призрачный? – нахмурился Закая. Видимо, он сам не заметил, как впервые заговорил со мной без лишних ругательств. – По-твоему, призрак мог сделать это!? – он кивнул на кучки, возле которых суетился доктор.

– Призраки могут и не такое сделать, – ответила я, припомнив свои раны после драки в поместье. От неприятных воспоминаний по спине пробежала дрожь. – При особом желании они могут сотворить с живыми всякое.

– Так и есть, – подтвердил Арланд. – Но призраки оставляют следы, как правило. Особый «запах» в пространстве… Маги могут считывать его. Бэйр?

– Да, Кудеяр учил меня этому, – киваю, быстро припоминая занятия с царевичем. – Но убийство произошло несколько часов назад, тут много чего понамешалось с тех пор. За результат ручаться не могу, я же не маг-ищейка…

– Попробуй, хуже не будет, – пожал плечами Арланд.

Кивнув, я поискала глазами наиболее открытое и ровное место возле оцепленного участка. Поскольку Кудеяр был наполовину сенари, он считывал всю информацию о местности из ветра, и тому же учил меня. Хотя во мне крови сенари столько же, сколько в коровьем молоке варенья, с помощью магии я смогла научиться понимать ветер и распознавать «запахи», которые напоминали скорее следы ауры в огромном плетении пространства.

Закрыв глаза, я встала ровно и расставила в стороны руки, готовясь к поиску. Нужно было найти нужный поток ветра и сосредоточиться на нем, прощупать через него все пространство вокруг… если мне повезет, то я смогу проявить «высший пилотаж» и заставлю ветер повести себя, как поводырь ведет слепого, прямо по следу убийц.

Спустя некоторое время мне действительно удалось вычленить один поток ветра. Мысленно слиться с ним сознанием было гораздо сложнее, но, после нескольких неудачных попыток, у меня вроде бы вышло.

– Ну как?… – послышался за спиной голос Арланда.

– Не мешайся! – крикнула я на него, с трудом удерживая концентрацию.