Пути-Пучи

Было еще несколько несекретных целей в курсе третьего этапа, но, боюсь, я и так наскучил читателю учеными описаниями, потому о них распространяться не буду, тем более, что они, на мой взгляд, носили факультативный характер. Достаточно сказать, что третий этап из-за обилия явных и тайных целей, достигаемых параллельно, был очень и очень запутан, порой утомителен до безобразия и к вечеру каждого дня вызывал у Саши чувство глубочайшего раздражения. Этак я войду, того и гляди, в состояние перманентной биджны, говорил он себе. "Это нормально, - отвечал Адамов. – Должен сказать, ты прогрессируешь".

- Давно хотел спросить, - сказал как-то Саша. – А ты сам что отбираешь? Ты никогда не говорил этого.

Адамов хихикнул, вытаращив донельзя свои прыщики.

- Ах, Ендоба! – вдохновенно ответил он, вкладывая в слово "Ендоба" всю свою нерастраченную нежность. – Тебе только скажу, в момент удачный застал ты меня со своим дурацким вопросом. Отвечу как исповеднику – Я НЕ ОТБИРАЮ НИЧЕГО!

Саша почувствовал разочарование.

- Так ты просто теоретик, который сам ничего не может?

Снова хихикнул Адамов.

- И опять ты ошибаешься, и опять это обнадеживает. Уточню – я УЖЕ не отбираю ничего. Это самое великое и, подозреваю, самое ужасное достижение в моей жизни.

Что Адамов имел под этим в виду, он так и не раскрыл, несмотря на самые настойчивые расспросы.

К сожалению, третьего этапа Саше закончить так и не удалось. Именно как раз в это время у него начались крупные неприятности.

...о рождении его много ходит рассказов, но на самом деле никто не знает, из какой он семьи. Ходила возле него некая женщина, по возрасту мать, по имени Эмашэн, но кто такая, никто не знал. Отослал ее потом Иегва, сказав: "У меня теперь другие дела", она отошла, чтоб издали возле него ходить, и многие ее видели и на нее удивлялись. Иегва же, из имущества имеющий только льняной кошель, в котором не было ничего, кроме старой кукурузной лепешки, стал созывать к себе воинов и созвал целое войско с оружием, знаменами и горнами боевыми. Также лошадей, ослов, слонов, и верблюдов для сопровождения боевых действий. И накормил всех, и еще деньгами обещал дать.

И вот пришла пора схватки, ради которой Иегва был рожден, но схватку ту он не выиграл, вот какую силу набрал к тому времени Эпсилотавр, что даже Сын Бога не смог с одного разу возобладать над ним. Одиннадцать лет они сражались, и никто не смог забрать верх. О схватке той осталось очень мало преданий, потому что происходила она в тишине полной, но во время ее перестали быть воины у Эпсилотавра, а также воины, которых сумел набрать Сын Бога Иегва, тоже куда-то быть перестали. И не стало войска ни у того, ни у другого, и остались они одни, стоящие друг против друга.

Но прежде Эпсилотавр, одни говорят, встретил Баграста и убил его. Другие утверждают, что не Эпсилотавр, а Иегва, и не убил, а просто уговорил с Эпсилотавром не вступать в бой и спрятаться на время грядущих битв. И впрямь, зачем Сыну Бога убивать человека, словно он обыкновенный наемник - наверное, уговорил, и тот скрылся, и прожил свои триста лет в спокойствии, которые ему положено было прожить.

Итак, остались они одни, Иегва против Эпсилотавра, стоящие друг против друга непримиримо, и начали насылать каждый на каждого всякие чудеса - какие, никому не известно, известно только, что чудеса. Одни чудеса питались силою Бога, другие - силой того, что Эпсилотавр отобрал. И все эти чудеса питались силой Духа Святого - что Он такое, никто не знает, ничего, кроме имени - Дух Святой. Говорят, Он есть что-то такое, что пропитывает каждую частичку тверди Мира и дыханий его, и запахов, и вод, и огней, и живое, и неживое, и даже то, что в состояниях между, и Дух этот никак, если глазом посмотреть, ни на что не влияет, но дает цель и возбуждает стремление. И способность возбуждает у некоторых - творить чудеса. Потому что, говорят, Дух - посредник между Землей и Богом.

И вот, стояли они друг против друга, Эпсилотавр против Иегвы, одиннадцать лет кряду стояли, и, вздохнув, сказали потом: "Нет, силой и чудодейством мериться мы не можем, потому что они равны, померимся чем-нибудь другим, но разойдемся прежде и поразмыслим".

И еще одиннадцать лет они по Миру ходили, но далеко от Иудеи не отдалялись, следовательно, чем-то важна была им Иудея, никто не сказал, чем. К Риму же ни разу не приблизились, ни тот, ни другой, хотя люди звали их в Рим, и разное обещали.