Пути развития английского романа 1920-1930-х годов

Своеобразие жизненного пути Дедалуса заключалось в том, что неизменно уводя его в сторону от традиционных устоев рутины буржуазного существования, он не раскрывал перед ним никаких новых горизонтов и, в сущности, никуда не вел, оканчиваясь тупиком индивидуализма. Последовательно отталкиваясь от того, что предлагала ему окружающая жизнь, Стивен Дедалус замыкался в узком кругу добровольно избранного им одиночества.

Отречение от религии и разрыв с католической церковью был первым решительным шагом, предпринятым Дедалусом. И это был смелый шаг, который мог бы повлечь за собой не менее смелые и значительные решения. Однако этого не произошло. Эмансипацию своей личности от гнета католицизма Дедалус ни в какой мере не связывал с осознанием своего долга перед родиной, переживавшей период борьбы за независимость. Герой Джойса освобождает себя от всех форм связей с людьми и обществом. Он стремится создать свой собственный мир, отгороженный неприступной стеной от всего окружающего. Его увлекает греческое искусство и средневековая философия, он чувствует пробуждающиеся в нем творческие порывы и обращается к литературе; и этот процесс рождения в Стивене Дедалусе писателя Джеймс Джойс воспроизводит особенно подробно. Но в разрешении проблемы взаимоотношения художника и общества он приходит к выводу о несовместимости интересов творческой личности и социально-политической жизни. Задачи освободительной борьбы Ирландии, стремящейся к независимости от британского владычества, не волнуют Дедалуса. Все то, что происходит у него на родине, он цинично определяет как бессмысленную возню, с которой сам он не желает иметь ничего общего. И когда один из приятелей Дедалуса уговаривает его примкнуть к борцам за независимость Ирландии и пытается пробудить в нем патриотические чувства, он не достигает успеха.

«Постарайся быть одним из нас, — повторил Дэвин. В сердце ты ирландец, но твоя гордость слишком велика.

— Мои предки отреклись от своего языка, и приняли другой, сказал Стивен. Они разрешили чужеземцам управлять ими. Неужели ты думаешь, что сделанные ими долги я буду оплачивать своей жизнью и своей личностью? Ради чего?

— Ради нашей свободы», — сказал Дэвин.

Однако слова о свободе не находят отклика у Стивена Дедалуса. Выше всего остального он ставит свои личные интересы, вкусы, желания. И когда Дэвин говорит ему о том, что родина должна быть для человека превыше всего, Стивен возражает ему на это: «Да знаешь ли ты, что такое Ирландия? Ирландия — старая свинья, которая пожирает своих поросят». Дедалусу не по пути с теми, кто готов отдать свою жизнь за Ирландию. Ее судьба оставляет его равнодушным. Отныне у него нет никаких привязанностей в Ирландии, он порывает с ней:

«Я не буду служить тому, чему я больше не верю, — будет ли это называться моим домом, моей родиной или моей религией: я хочу выразить себя в образе жизни или в искусстве так свободно, как я только могу, и так полно, как я только могу, прибегая для своей защиты к единственному оружию, которым я могу позволить себе воспользоваться — молчанию, изгнанию и коварству».

Лозунг, выдвигаемый Стивеном Дедалусом, — молчание, изгнание и коварство, — становится жизненной программой и самого Джеймса Джойса. Устами Дедалуса говорит он сам, предопределяя на многие годы свой путь в искусстве и в жизни.

«Я не боюсь одиночества, не боюсь быть отвергнутым или расстаться с тем, с чем я должен расстаться. И я не боюсь совершить ошибку, даже большую ошибку, — длиною в жизнь, а может быть такую же длинную, как вечность… Я рискну…»