Пути титанов

Но вот появились кадры, снятые на планете, в помещении Диктатора. Пленка помутнела, начала прерываться. Будто какая-то сила выводила из строя аппараты, и они не могли нормально действовать…

Вот показались ряды полусферических машин-слуг, ярко освещенный голубым светилом круг черного пола, зеленовато-прозрачный горб Диктатора, отвратительная фигура Ро… Снова затемнение!.. И, наконец, уродливые машины несут обнаженное тело человека в какое-то прозрачное покрытие. Ах, это же Георгий — начальник экспедиции!.. А вот и женщина на пьедестале…

Аэровел вздрогнул от неожиданности, впился глазами в неземное видение. Пленка закончилась… Ученый поспешно прокрутил пленку назад и начал просматривать снова. На нужном месте остановил кадр… Как живая, возникла перед ним фигура огненноволосой красавицы. Лицо ее, будто высеченное тонким резцом скульптора, излучало спокойствие, печаль и ожидания. Волосы тяжелыми волнами закрывали маленькие округлые груди, и казалось, что это струится вокруг тела клубок лучей…

Аэровел оцепенел. Горячо забилось сердце. Сердце? Почему именно оно?

О, прекрасное создание! Какой светлый ум должен быть в ней! И там, в том мире, господствует машина, она стережет живой ум в состоянии полусмерти! Нет! Нельзя допустить этого! Разбить мрак, развеять отвратительное царство чудовищ, восстановить прекрасную цивилизацию!..

Аэровел включил аппарат связи. На экране появилось лицо Римидала. Он склонился над столом и что-то внимательно рассматривал. Увидев Аэровела, председатель Космического Совета приветливо улыбнулся.

— Что произошло?..

— Я сам возглавлю экспедицию в Большое Магелланово Облако, — сказал Аэровел. — Я решил. Мне надо поговорить с тобой о кандидатуре на мое место в Институте…

— Почему ты так решил? — удивился Римидал.

— Скажу потом. Я знаю одно — моего решения не изменит ничто.

Экран погас. Ученый прошелся по комнате, открыл герметичные ставни. Снаружи ворвался гомон утра, первый луч зари.

Сердце Аэровела снова заговорило…

ДЕСЯТЬ ТЫСЯЧ ЛЕТ

Летающая площадка плыла на восток низко над землей. На ней в удобных креслах сидели Аэровел, Лиахим, Искорка, а также Джон-Эй, встревоженный, напряженный, одетый в непривычную для него одежду — легкую, нежно-зеленую накидку. Он заметно поправился, помолодел за двадцать дней после своего воскрешения, но взгляд его был суровым и мрачным. Новый мир, необычность условий сковывали Джон-Эя. Искорка украдкой поглядывала на странного гостя из далекого прошлого. Ее светлые глаза с интересом и восхищением смотрели на него. Что-то странное творилось с Искоркой, она еще никогда не испытывала такого. Но по извечной женской хитрости девушка не показала и знака на своем лице. Она несколько дней сопровождала Джон-Эя в его экскурсиях по новой Земле, учила его язык, рассказывала о событиях, людях и машинах. Джон-Эй грустил. Не осталось ничего от того, что было десять тысяч лет назад. Разве что так же печально шелестели дубы и березы в заповедниках, как и раньше, да блестели тревожными искорками глаза у девушки, как и у тех, давно умерших девушек…

И еще одно подняло настроение Джон-Эя, примирило с необычными условиями — разговор со Светозаром, который очень просил свидания с Человеком Прошлого. Наивно и непосредственно Светозар спрашивал Джон-Эя, так ли представляли себе предки будущее, то ли это, за что они умирали, боролись, имеют ли право потомки забывать о тех, которые готовили им пути и отказывали в счастье себе…

— Счастье для нас, — ответил Джон-Эй, — было не в достижении личной цели. Мы видели далекие поколения, свободные, прекрасные, вооруженные знаниями и мудростью. Мы страдали не для того, чтобы нас оплакивали или нам ставили памятники. То, что я вижу, — общество прекрасных, всемогущих людей — лучший памятник миллиардам безымянных героев Прошлого…

Светозар слушал Джон-Эя, и его серые глаза горели восторгом. Замыкался круг тысячелетий, прошлое встречалось с будущим. Мечта тысяч поколений воплощалась в жизнь, торжествовала, горела уже не в душах немногих людей, а победно шагала по Космосу…

Джон-Эй хотел знать, что решит Космический Совет по поводу его рассказа о мире машин. Он просил Искорку помочь ему связаться с Аэровелом. Но сегодня Аэровел сам вызвал их к себе, и они вылетели к месту старта старинного корабля, в котором прибыл Джон-Эй. Все спутники склонились над столом, где были разложены две карты одних и тех же материков Земли, но с заметными изменениями в очертаниях морей и континентов.

— Я знаю, — сказал, разгибаясь, Аэровел. — Я читал в старых книгах. Этот город назывался Цветоград. Он стоял на берегу моря…

— Вспомнил, вспомнил! — воскликнул Лиахим. — Лет двести назад я тоже был там на экскурсии. Археологические раскопки и прочее… Да?

— Совершенно верно, — подтвердил Аэровел.

— Правильно, — тихо промолвил Джон-Эй, глядя вниз на проплывающую землю, — это город назывался Цветоград. Но почему назывался? — спохватился он. — Разве он уничтожен? И кем?