Пути волхвов

Я и не знал, что думать: хорошее или плохое. Нилир был Страстогоровым воеводой, главой всех княжьих войск, и точно его уважали больше, чем старшего дружинника Казиму. С миром пришёл или с войной? Четвертует как предателя сразу или поговорит сперва? Я обернулся на Огарька, на Рудо с Шаньгой, мирно спящих, и понял: когда шёл сюда, в Топоричек, был готов умереть за правое дело. И теперь ничего не изменилось, более того, спокойней мне стало.

– Скажи, совсем непотребно я выгляжу?

Трегор подошёл поближе, стёр что-то с моей щеки, отряхнул одежду от налипшего чёрного пепла и махнул рукой.

– Не по-княжески, конечно, но сойдёт.

Я ухмыльнулся, проверил, на месте ли кинжал, и пошёл за Трегором. Не знаю, как уж Рудо учуял, но вскочил тут же и побрёл, слегка прихрамывая, за мной.

Нилир с воинами ждали в трактире. Хозяин успел немного прибраться, и пусть ветер задувал в разбитые окна, а всё же на столах появилось пенное, едва мы с Трегором вошли. Пенное на бруснике, моё любимое, а вслед за ним – пирожки со снытью и яйцом. Я поклонился Нилиру, как положено при встрече, и воевода ответил мне тем же – встретил, как должно встречать соколов. У меня отлегло. Если не обсыпал проклятиями с порога, а встретил с честью, то, может, и не станет сразу тащить в острог.

Нилир был тёмно-рыжим, кудрявым, буйные волосы он крепко завязывал в хвост. Его кафтан с княжьими филинами был не красным, как у дружины Казимы, а коричнево-багряным, цвета подсохшей крови. Казима с его бойцами служили лично Страстогору, оберегали князя в походах, тогда как Нилир руководил обширным городским войском, способным в случае чего отстоять целый Горвень. Неожиданно я позавидовал Нилировым начищенным кожаным сапогам и богато расшитой золотом перевязи, хотя никогда раньше не заглядывался на дорогое тряпьё.

– Искал-искал Истода, а нашёл мёртвого, да заодно тебя, – сказал он мне.

Тело Истода лежало возле трактира, прикрытое соломой. Я хмыкнул: так же искал ведь.

– И кому из нас ты больше рад: мёртвому или живому?

– Немного раздосадован, что убил его не я, но тебе рад, ты прав. Разные толки ходили: что ты мёртв, что ты схвачен в плен, что ты болен Морью и отрастил рога. Неожиданно было услышать, что ты здесь. Неожиданно, но и радостно. Поедешь в терем, сокол?

Я не вполне понял, что он хочет от меня. Мысли путались, и чтобы поддержать своё уставшее тело, схватил сразу два пирога, положил один на другой и умял в два укуса, запивая пенным, а Рудо, не дожидаясь позволения, сунул морду в миску и сожрал все оставшиеся.

– На кой мне в терем? Нет уже моего князя, а тот, который был, отрёкся от меня, пусть даже если в хвором безумии. Нет у меня крыльев, Нилир, зато есть свобода.

Я засучил рукава, чтобы впечатлить воеводу, и кто-то из его воинов удивлённо присвистнул. Мне понравилось, что мои шрамы на месте крыльев изумили даже бывалых вояк. Я приосанился гордо. Вроде бы Нилир не желал мне зла. По крайней мере, сейчас.

– Свобода – дело хорошее. Но ты воспитан соколом с малых лет, сможешь ли жить без чувства долга? Без ответственности? Что даст тебе твоя свобода? Затоскуешь на воле, заскучаешь. Ты сильный боец, ты умён, честен и упрям. Страстогор доверял тебе как самому себе, и мне думается, что я тоже могу тебе доверять. Поедем, терем сирый совсем, смотреть больно, а ты там свой.

Он нависал над столом, упорный, могучий, такой, с кем и спорить было бы страшно. Только я не боялся.

– Что же ты, Нилир, – я решил не ходить вокруг да около, а взять быка за рога, – неужто зовёшь в Горвень княжить?

Случилось невиданное – воевода закраснелся, не то смущённый, не то разозлённый моей наглостью. А мне пенное уже ударило в голову, так я устал, что был готов захмелеть с половины кружки. Я развалился на стуле не так почтительно, как мог бы, но и не беспокоился о том: слишком устал.

– А вот зову, – так же без кокетства ответил Нилир. – Приди и помоги мне порядок навести. Не все ведь знают про отказную, а лицо и имя твоё каждый помнит. Горвень сейчас – что кусок пирога на тарелке. Нет ни князя, ни княгини, ни княжича. Даже личной княжеской дружины не стало – пропал Казима вместе со своими молодцами. Только мы с тобой можем защитить от врагов, а они, уж поверь, уже ножи точат.

Я поставил пустую кружку на стол с громким стуком, утёр усы и ответил:

– А давай. Поедем, посмотрим. Что-то да придумаем. Только пусть с нами поедет настоящий князь. Скомороший.

Я махнул рукой, подзывая к нам Трегора.

* * *

Нилир не брал с собой многих бойцов – дюжину только, и кое-как они согласились на Трегорову ворожбу: я ручался за то, что скомороший князь не навредит никому, поможет только. Поэтому до Горвеня мы добрались быстро, но всё же не так стремительно, как от озера до Топоричка, силы Трегора не успели восстановиться в полной мере.