Пути зла

Вроде бы смотреть не на что: деревянная пластинка – фут в длину, пять дюймов в ширину, – укрепленная на простой подставке. На ней китайские иероглифы. Но Диана приняла ее из рук Эда с волнением и внутренней дрожью.

– Что это означает? – По глазам Эда было видно, что ему в самом деле интересно, он спрашивает не из вежливости.

– О… это родословная… рассказ о моем отце, – пояснила Диана. – Где он родился, в каком месте на земле, вот этот иероглиф означает «земля».

Диана положила табличку с родословной в сумочку и откинулась на спинку стула, куда раньше повесила жакет, подобрав его с земли. Эд протянул ей квитанцию и заставил расписаться: «получено».

– А пистолет? – спросила Диана.

– К сожалению, не нашли. Тебе лучше бы обзавестись новым.

– Так где же вы нашли мои вещи?

– Я уже рассказывал тебе: при облаве… – Эд вытер рот бумажной салфеткой и опустил пальцы в пластмассовую плошку. Он не умел есть красиво. Всегда ел слишком быстро и тем самым портил себе пищеварение. А потом… «Пора на дежурство», – обычно говорил он легким шутливым тоном и отправлялся домой, к Ровене, своей жене. Ей он, конечно, объяснял, что задержался на дежурстве.

«Смени пластинку», – попыталась взять себя в руки Диана.

– Эд, пожалуйста, поблагодари полицейских, разыскавших мое имущество.

– Само собой. – Некоторое время они молча ели, рассматривая лодки и стараясь не встречаться взглядом. – Нам надо поговорить о твоем новом подразделении, – наконец сказал Эд.

Она кивнула.

– Питер Саймс увлечен этой идей, – начал Эд. – Я имею в виду, что он относится к ней всерьез. Придает этому начинанию очень большое значение: хочет показать, что полиция озабочена положением дел…

– Так и должно быть.

– Но ему нужно повыгоднее продать эту идею. Все большие полицейские участки в наши дни сотрудничают с психологами. Нам нужен свой, особый поворот…

Многое в жизни приходилось Диане, как говорится, глотать молча. И далеко не все с таким удовольствием, как лобстера «а-ля Мок». Психологии не нужна реклама, как новой марке кукурузных хлопьев, думала она. Саймс между тем усиленно занимался саморекламой. Он не собирался до выхода на пенсию оставаться шефом полиции в маленьком городишке. Диана понимала, что ее предложение о создании специальной группы, которая занималась бы делами несовершеннолетних преступников, будет хорошо выглядеть в его послужном списке. Но не в ее. Однако…

– Такого рода психолог обычно числится в платежной ведомости, – сказала она. – О, я знаю, кого ты имеешь в виду: Марсию Лонг в Главном управлении, Жюля Кампьона в судебной клинике. Но я не числюсь в платежной ведомости у Питера. И адвокаты, о которых ты думаешь, были наняты министерством внутренних дел, чтобы решать проблемы отдельных личностей; людей, которые были очевидцами одной перестрелки, слишком много.

Эд никак не мог справиться с панцирем лобстера. Он выглядел растерянным из-за того, что не умел пользоваться палочками для еды. В сердце Дианы зародилось сочувствие – весьма опасный симптом. Но нужно быть твердой. И она заставила себя сосредоточиться на производственных вопросах.

– Этих психологов наняли, чтобы обслуживать интересы полиции, – продолжала она. – Мое подразделение будет работать только ради установления истины. Совершенно независимо ни от кого.

– Диана, – Эд положил палочки, – не вернуться ли нам в реальный мир?

Она была человеком свободной профессии, и ее окружали подобные же люди. Врачи-консультанты традиционно вежливы, уважительно относятся к мнению своих коллег. Она забыла, как раздражает неприкрытая правда. Но…

– Нет, – ответила она решительно. – Это мой мир; я – его создатель и буду действовать согласно своим представлениям о порядочности и справедливости. Питер поддерживает меня.

Ей бы хотелось, чтобы и другие тоже поддерживали. Деятельность подразделения Дианы встретила большее сопротивление среди низшего персонала, чем она ожидала. Люди посещали ее лекции только под давлением или потому, что надеялись получить прибавку к жалованью.

– Ладно, представь себе такую ситуацию, – сказал Эд, – девочка подает жалобу: ее изнасиловал отец. Ты обследуешь ребенка, даешь свои рекомендации офицерам полиции. Потом мы приходим к заключению, что девочка попросту оклеветала своего отца, с которым у нее не сложились отношения. Полиция, значит, зря потеряла время и ресурсы. Так вот, это ребенок – твой клиент или как?

– Это зависит… – начала Диана.

– Можно выслушивать в суде твои показания под присягой относительно того, что рассказала девочка?

– Вероятно, да, потому что…

– Вероятно? – перебил ее Эд.

– Послушай, Эд, это не…

– Это не до конца продумано, вот о чем я говорю, – твердо сказал Эд.

Эдвин вновь одарил ее пристальным взглядом, потом, улыбнувшись, продолжил возню с лобстером. Диана жаждала отплатить ему той же монетой. Незамедлительно. И чтобы комар носа не подточил…

– Тебе помочь? – ехидно спросила она, не в силах дольше созерцать, как неаппетитно управляется он с проклятыми палочками.

– Слава Богу, наконец-то догадалась, – пробурчал он.