Читаем Путин. Человек с Ручьем полностью

Дальше так и пошло. Владимир Путин при этом не забывал напоминать, что стать президентом ему предложил Борис Николаевич Ельцин.

«Это было неожиданно. Я отказался в первом разговоре. Сказал, что это очень тяжелая судьба. Но потом согласился и увлекся, вошел, так сказать, во вкус…»

Так Владимир Путин обозначал причину, по которой он снова (и снова) становился кандидатом в президенты. Просто вошел во вкус.

Вторая (неуловимо, но неумолимо становившаяся традиционной) церемония инаугурации президента Российской Федерации Владимира Путина прошла как-то просто и буднично. Мне не нашлось места у бархатного канатика, отделяющего гостей от президента России. Поэтому я не увидел Владимира Путина. Зато увидел много другого, чего не увидели прильнувшие к телеэкранам россияне.

К инаугурации все было готово за несколько часов до ее начала. Любые подозрения в том, что такого не может быть, беспочвенны, и я готов доказать это.

На виду у всей Красной площади столицы без устали трудился «Первый канал». Между чудовищных размеров кранами от собора Василия Блаженного до Большого Кремлевского дворца были натянуты тросы, по которым несколько дней катались сложнейшие технические устройства на шариках и роликах. Высокопоставленные сотрудники Кремля (а других там просто нет), выглядывая из окон на необычный в этих местах трамвайный, как им казалось, шум, всякий раз, говорят, инстинктивно приседали из естественного опасения, что эти роботы по какой-нибудь производственной необходимости влетят к ним в окно. Но ничего страшного не случилось. Никто никому никуда не влетел. А просто были опробованы новейшие (для отечественного телевидения) технологии показа такого рода мероприятий.

Организаторы долго готовили парад на лошадях на Соборной площади. Достаточного количества лошадей в кремлевском полку не нашлось, и недостающих привезли из конного полка «Мосфильма». Мне рассказывали, что, когда с лошадьми начали работать, обнаружилась одна трагическая подробность: при первых звуках музыки лошади падали ниц. Хорошо хоть не замертво. Выяснилось, что накануне они участвовали в съемках некоего исторического фильма, и тогда специально обученным дрессировщикам стоило чудовищных усилий уложить их на землю под музыку какого-то марша. Потом все стало, слава богу, получаться, и эпизод с падающими лошадями был отснят на славу. Кто же тогда мог знать, что через короткое время России потребуются лошади, твердо стоящие на ногах? Увы, первое время на Соборной площади лошади под звуки российского гимна продолжали делать то, к чему только-только наконец-то привыкли. В результате до последнего момента уверенность в том, что они устоят на ногах при виде Владимира Путина, отсутствовала. Но смысла лишний раз суетиться уже не было. Накануне инаугурации лошадям задали корма и оставили их в покое.

Не сразу решилась и проблема президентского оркестра. Его тоже пришлось срочно доукомплектовывать. На «Мосфильме», впрочем, свободных единиц, не занятых в церемонии инаугурации, похоже, не осталось. И президентский оркестр пополнили лучшими представителями оркестра Министерства обороны. Когда на Соборной площади я подошел к одному из этих профессионалов и спросил, удалось ли ему сыграться с коллегами, он с непонятной беспечностью ответил:

– А чего там? Репертуар-то один и тот же: «Славься!»

Свое дело сделала и Центральная избирательная комиссия. Удостоверение президента ее сотрудники во главе с Александром Вешняковым вручили Владимиру Путину накануне в более или менее интимной обстановке в Ново-Огареве…

За полчаса до начала церемонии у канатиков, образующих коридор для прохода президента России, не осталось ни одного свободного места. Человек, вставший у этого бархатного канатика, знал, что делал. Во-первых, ему мог, проходя мимо, машинально кивнуть Владимир Путин. Во-вторых, это событие в жизни человека могла зафиксировать телекамера. В-третьих, это могли зафиксировать коллеги. В общем, был смысл держаться за это место.

И они держались. За их спинами на высоте пары метров были укреплены десятка два (в каждом зале) плазменных мониторов. По ним только и можно было наблюдать из Александровского и Георгиевского залов за церемонией инаугурации. За все то время, что она продолжалась, мимо нас по коридору, образованному нами же, пронесли флаг Российской Федерации, герб Российской Федерации и два раза, туда и обратно, прошел президент Российской Федерации. То есть можно с уверенностью сказать, что присутствующие в этих двух залах исполняли роль массовки в этой красочной церемонии. И многие еще дали бы многое, чтобы поучаствовать вчера в этой массовке.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное