Путин и враги народа

Вот какие цены билетов будут на матчи чемпионата мира по футболу: на матч Россия — Саудовская Аравия от 35 тысяч с хвостиком до 1,5 млн рублей с хвостом, а на финал — от 1,7 миллиона с хвостиком до 7,5 миллиона рублей с хоботом. Да это же полоумное глумление над народом под барабанный бой о патриотизме! У меня в этом году вышло 10 книг, суммарный тираж — 15 тысяч, весь гонорар — 50 тысяч. Рублей, разумеется. Издатель, конечно, и рад бы и тираж дать хороший, и расплатиться по-людски, да где что взять? Ах, почему я не многодетная мать! Им хоть что-то обещано…

А чтобы в Путина «уверовали», ему надо, во-первых, принести публичное покаяние за то, например, что за всеми этими чемпионатами да олимпиадами он прохлопал Украину, посылал туда послами одного мудрей другого; за ликвидацию советских военных баз; за разведение с помощью однополых браков миллиардеров: при Ельцине было 7, сейчас 112.

Во-вторых, эти покаянные слова должны сопровождаться конкретными делами: отмена приватизации, суды над Горбачевым, Чубайсом, Сердюковым и другими врагами народа.

Ведь сам же ругает американцев за двойные стандарты, а судьба Мутко и Сердюкова, вместо лагерных нар получивших новые мягкие кресла, — это какие стандарты? У американцев-то двойные стандарты на международной арене, по отношению к чужим царствам-государствам, а у нас — у себя, в отцовском доме, на родной земле. И что хуже? Что лживей и отвратительней?..

2017 г.

Золотая Ручка и Резиновая Ножка

Вот две знаменитые женщины: одна из прошлого — Сонька Золотая Ручка (1846–1902), другая наша современница — Татьяна Алексеевна Голикова, которую можно бы назвать Танька и Золотая Ручка, и Резиновая Ножка. Почему они Золотые Ручки? А потому, что ловкие, ухватистые, цепкие. Почему Резиновая Ножка у Голиковой? А потому, что умеет отменно прыгать по должностям, да каждый раз все выше и выше.

Да, у этих женщин много общего! Обе они из чисто пролетарских семей. У Соньки отец — сапожник, мать — портниха; у Голиковой отец — слесарь, мать — продавщица в рыбном магазине. Обе с юных лет, несмотря на пролетарское происхождение, мнили себя аристократками. И Сонька получила титул «королевы блатного мира», а Голикову в школе за надменный характер и манеры тоже прозвали королевой, но почему-то снежной.

Но гораздо между ними больше различий, чем сходства. Настоящее имя первой — Софья Блювштейн, она еврейка и брюнетка, у второй муж — еврей, а сама — русская блондинка. Первая была замужем раз пять и имела трех дочерей, из которых две были в Москве артистками оперетты; вторая — только два раза выходила замуж и детей нет.

В пятьдесят лет иудейка Блювштей крестилась, получив при этом православное имя Татьяна. Пролетарка Голикова в школе была секретарем комитета комсомола, подобно тому, как были комсомольскими деятелями Ходорковский, Березовский, Павел Гусев и другие нынешние миллионеры-миллиардеры. Она, скорее всего, некрещеная. Впрочем, за компанию с Жириновским могла и креститься.

Обе женщины всю жизнь занимались, в сущности, одним и тем же делом, но — очень по-разному. Сонька работала индивидуально, сама, а Голикова трудится в большой всероссийской артели захребетников. Сонька артистически, виртуозно обирала богачей — в роскошных гостиницах, вагонах первого класса, ресторанах, т. е. стремясь в меру своего понимания и своих возможностей сократить разрыв в благосостоянии между ними и бедняками (коэффициент Джини). Голикова же предпочитает иметь дело с простыми людьми, в частности с пенсионерами. Примечательно и то, что первая облегчала карманы богачей и в других странах Европы, вторая же думает и заботится о карманах только своих соотечественников.

Разным был и трудовой путь женщин. Соньку неоднократно хватали, арестовывали, судили, отправляли в ссылку или на каторгу. Так, в 1880 году в Одессе за изящную экспроприацию избыточных ценностей у одного толстосума ее сослали в Сибирь, но она вскоре оттуда бежала.

В 1885 году за такую же любовь Соньки к чистому искусству ее в Смоленске присудили к трем годам каторги да еще всыпали 50 плетей.

В конце концов, когда она была уже в возрасте Голиковой, Соньку сослали на Сахалин. После третьей попытки побега на нее там надели кандалы. В это время на Сахалине был Чехов. Он ее видел и в своей книге о поездке на каторжный остров Антон Павлович упомянул о ней: «Это маленькая, худенькая, уже седеющая женщина с помятым, старушечьим лицом. На руках у нее кандалы: на нарах одна только шубейка из серой овчины, которая служит ей и теплою одеждой, и постелью. Она ходит по своей камере из угла в угол, и кажется, что она все время нюхает воздух, как мышь в мышеловке, и выражение лица у нее мышиное. Глядя на нее, не верится, что еще недавно она была красива до такой степени, что очаровывала своих тюремщиков…» Да ведь так очаровывала, что с их же помощью удавалось бежать из заключения.

Татьяна Алексеевна на своем творческом пути не знала ни арестов, ни судов, ни каторги, ни плетей, ни побегов, ни кандалов.